Катар в поисках новый «крыши». Часть 2. Будущие союзы и немного конспирологии

В своей газовой экспансии Катар старается участвовать во всей технологической цепочки по доставке газа в виде СПГ. Поэтому создание совместных предприятий в рамках этой цепочки может стать одним из индикаторов будущих

Окончание. Начало см. здесь.

В первой части материала мы зафиксировали: для Катара сейчас важно сохранить устойчивые позиции в регионе, снизить уровень напряжённости с Саудовской Аравией и другими странами. А на перспективу — вновь найти страну-союзника за пределами Ближнего Востока, но уже не в Европе, а в Азии, чтобы при необходимости получать дополнительную поддержку извне. Разумеется, сделать это можно только с помощью внушительных объёмов СПГ, продаваемых сейчас по всему миру.

Ограничения газовой геополитики

Хотя мы немало времени посвящаем в своих комментариях газовой геополитике, необходимо признать: прямая зависимость между объёмами экспорта и политическим сотрудничеством экспортёра и импортёра встречается далеко не всегда. Примеров можно приводить много, но, наверное, один из показательных — пример ближайшего будущего, когда европейские компании будут покупать американский СПГ и возить его в Азию.

Если же говорить о катарском экспорте СПГ, то здесь небезынтересно обратить внимание и на структуру собственности заводов. Хотя в ней преобладает государственная Qatar Petroleum (QP), участвуют здесь и иностранные компании, в первую очередь американская ExxonMobil. Кроме того, как и принято на рынке СПГ, значительные объёмы газа уже законтрактованы по долгосрочным (20 лет) договорам, а значит, так просто их не перекинешь из страны в страну. Но главное, и это тоже становится общим местом в торговле СПГ, — сам катарский газ продаётся далеко не всегда конечным импортёрам газа, а часто и международным трейдерам, которые сами решают, куда впоследствии направить этот газ.

Всё это несколько уменьшает возможности Катара по самостоятельному управлению своими газовыми потоками. А в сжатые сроки сделать это практически невозможно.

Как мы подробно обсуждали в первой части, сейчас катарский экспорт СПГ в значительной степени «размазан» по странам, и на среднесрочную перспективу такая ситуация сохранится. Но к нынешним импортёрам добавятся новые, к тому же — соседи, что в некоторой степени позволит Катару нивелировать описанные ранее региональные напряжённости.

Во-первых, импортёром катарского СПГ вероятно таки станет Пакистан (3,5 млн тонн в год), а на днях Катар договорился о поставках своего СПГ в Кувейт (подробности этого договора неизвестны, но катарский газ в Кувейт уже поставлялся и ранее). Также импортёром катарского СПГ уже является Дубай. Необходимость, как ни парадоксально это может выглядеть, некоторых нефтяных монархий региона в дополнительных источниках газа играет на руку газовому экспортёру, который таким образом получает и дополнительную поддержку этих стран.

Но всё же куда интересней порассуждать, есть ли у Дохи какая-то задумка на долгосрочную перспективу. Или же реакция на изменение внешних условий будет ситуативной, а инвестиции за пределами страны будут носить во многом случайный характер?

Создание технологических цепочек: на что обратить внимание

Когда Катар начинал свою эпопею с СПГ, его «идеей фикс» было создание контроля над всей технологической цепочкой. То есть сжижение — транспортировка — регазификация. Возможно, и далее с выходом на конечного потребителя, хотя до этого дело так и не дошло. Исходя из такой логики, Катар создал крупнейший флот газовозов, а также является крупным акционером нескольких терминалов по приёму СПГ. Во-первых, у Qatar Petroleum есть доля в британском терминале South Hook (68%), через который Катар и поставляет свой СПГ на остров. 46% принадлежит QP в плавучем терминале в Италии. И в США, куда изначально планировалось транспортировать СПГ, Qatar Petroleum владеет 70% терминала Golden Pass. Кстати, Golden Pass сейчас является одним из потенциальных американских проектов по экспорту СПГ (напомним, что для этих целей планируется переделывать не понадобившиеся терминалы для импорта). Так что при определённом развитии событий Катар будет участвовать и в экспорте американского СПГ. Список маленький, но показательный. США, Великобритания. Ещё, правда, Италия, но терминал там плавучий, а значит, может быть перебазирован в другое место.

Больше примеров, где у Катара была бы доля в терминалах, нет. То есть вывод напрашивается очевидный. Если в какой-то стране Катар захочет инвестировать в СПГ-терминал, значит, вполне возможно, что с этой страной Катар планирует длительные и особые газовые отношения.

Ещё один элемент цепочки, к которому также можно присмотреться, — это танкеры для перевозки СПГ. Мы сейчас не будем останавливаться в подробностях на особенностях рынка газовозов, но скажем, что там есть компании несколько типов. Во-первых, компании, связанные с экспортёрами СПГ. Во-вторых, с импортёрами СПГ. Третий вариант — это просто транспортные компании, в чём собственно и заключается их бизнес. И, наконец, четвёртое — это транспортные подразделения крупных нефтегазовых корпораций или нефтегазовых трейдеров.

Транспортировкой катарского газа занимается катарская же компания Nakilat. Сейчас в распоряжении компании 54 судна. Из них 25 в полной собственности и 29 — в виде совместных предприятий с другими компаниями (совместное владение судами в танкерных перевозках СПГ — распространённая практика). Совместные предприятия у Nakilat есть как с «компаниями-импортёрами» (например, японская NYK), так и с транспортными компаниями (греческая Maran Gas).

Все последние годы катарский флот газовозов не увеличивался, застыв на отметке в 54 судна. Но в ближайшее время Nakilat нарастит свой флот на несколько судов. Будут сданы четыре газовоза, строящиеся в рамках совместного предприятия с Maran Gas. Ещё три судна Nakilat поставит на свой баланс также через совместное предприятие с Maran.

Как видно из вышесказанного, расширяя свой флот, Катар пока не торопится создавать СП с компаниями, сопряжёнными с импортом газа, а предпочитает независимую компанию, занимающуюся перевозками СПГ.

Но через несколько лет на рынке может оказаться дефицит газовозов, и если у самого Катара будет избыток мощностей по транспортировке (что зависит не только от мощности танкерного флота, но и от географии поставок), то страна сможет предоставлять и услуги по транспортировки газа сторонним производителям и покупателям газа.

И по аналогии с СПГ-терминалами: следим, не появятся ли новые инициативы по совместному владению газовозами с компаниями из числа стран-импортёров СПГ.

И немного конспирологии

И всё же не даёт покоя тот факт, что поставки катарского СПГ в Великобританию снижаются и снижаются, а в прошлом году они составили совсем уж неприлично маленькие объёмы (6,4 млн тонн). Даже меньше, чем предполагается по долгосрочным контрактам (около 10 млн тонн). Что, кстати, говорит в пользу версии о том, что не только в новых, а во всех контрактах Катара с Великобританией есть пункт о возможности переправить газ на другие рынки. И это при простаивающем терминале по приёму СПГ (South Hook), в результате чего Qatar Petroleum (совладелец терминала) терпит дополнительные убытки.

Одновременно мы часто слышим, что ключевые министерства и госкорпорации якобы кишат британскими консультантами, без которых не принимается ни одно решение. Так это или нет — вопрос, но определённое влияние у Великобритании на Катар очевидно есть, и хотя бы гарантированные контракты они могли бы продавить.

Для возможного объяснения этого противоречия нужно вспомнить наш комментарий почти годовалой давности. Тогда мы обсуждали популярную конспирологическую версию в приложении к нефтегазу. А именно — версию о возможном переносе «штаб-квартиры Ротшильдов» в Китай, что, собственно, уже давно обсуждается на различных ресурсах соответствующей направленности. Тогда в приложении к «нефтянке» мы обращали внимание на особо тесное сотрудничестве главной китайской нефтегазовой компании CNPC (Petrochina) и британо-нидерландской Shell, у истоков которой стояли именно Ротшильды (сохраняется ли их влияние сейчас — вопрос открытый).

Принимая во внимание этот сюжет, уход катарского СПГ из Британии в Азию становится несколько более понятным. Правда, остаются и вопросы к такой трактовке. Если мы посмотрим на иностранных участников катарских проектов по сжижению, то это в первую очередь Exxon Mobil (около 30% во многих мощностях по сжижению). Что неудивительно, учитывая, что газ планировалось поставлять в США. Но в конспирологических терминах ExxonMobil — это Рокфеллеры, и это, конечно, несколько путает картинку.

Как видно из таблицы, у Shell тоже есть доля в заводе (Qatargas4), кстати, именно c него закупает СПГ не только сама Shell, но и Petrochina. В последние годы присутствие Shell в катарском нефтегазе выросло. Запущенный в Катаре несколько лет назад крупнейший в мире проект по производству жидких из топлив из газа (Pearl GTL) как раз сделан полностью на технологиях Shell и является совместным предприятием компании с Qatar Petroleum.

И последний штрих. Партнёром катарской Nakilat по управлению флотом СПГ-танкеров выступает STASCO — подразделение Shell (Shell Trading and Shipping Company).

В какой степени эти рассуждения окажутся справедливыми, покажет время. Но в рамках такой логики новым партнёром Катара во внешнем мире может оказаться Китай. А посредником в этом сотрудничестве будет именно Shell. И, кстати, эта версия имеет право на существование и без конспирологической надстройки. Тем более что этому способствует и объективный процесс смещения мирового центра энергопотребления. Поэтому в любом случае к взаимодействию по линии Катар — Китай, как представляется, будет интересно присмотреться повнимательней.