— 29 мара, 2024 —
 
На экранах

Кино и деньги. Почему русскому зрителю стоит верить больше, чем "экспертам"

​Отечественное кино к концу года, как ни странно, показывает неплохие результаты

Отечественное кино к концу года, как ни странно, показывает неплохие результаты.

Начнём с критериев. Три кита, на которых стоит любой фильм, это его художественная, идеологическая и коммерческая ценность. Последнюю определить проще всего, поэтому ей все обычно и пользуются. В итоге статьи о кинематографе сползают в экономическую аналитику, а понятие ценности фильма целиком подменяется его сборами. Однако даже просто понять, много собрал фильм или мало, без оценки оставшихся двух критериев нельзя. Поэтому я определяю идеологическую ценность ленты как количество её уникальных зрителей, а художественную — как количество повторных просмотров.

В индустрии художественной и идеологической ценностью занимаются эксперты, которые определяют их гораздо более эфемерно, в результате чего у нас выделяются средства на поддержку не вполне понятно какого кино. Только в 2013 году наконец была поставлена ясная и чёткая цель перед Фондом кино, который субсидирует массовые фильмы: увеличить число зрителей отечественных кинолент в российских кинотеатрах.

То есть, если считать «в китах», усилить роль искусства кино в осмыслении национальной идеи, и наконец-то у этого процесса есть внятный ориентир, от которого можно оттолкнуться.

Сходу можно сказать, что задача более-менее выполняется. Если в 2012 году отечественные фильмы заработали 15,5% общей кассы домашнего проката, то в 2013 уже 18,5%, а к концу нынешнего года мы уверенно финишируем выше целевой планки в 20%, при том, что цена билета на наши фильмы ниже, то есть народ ходит больше. Первый квартал 2014 так и вовсе отметился рекордными цифрами в 34% и четырьмя отечественными фильмами в десятке самых посещаемых («Вий», «Ёлки 3», «Иван Царевич и Серый Волк», «Любовь в большом городе 3»).

Отечественное кино укрепилось настолько, что прокатчики впервые начали ставить его даже в летний сезон, до сих пор занятый исключительно голливудскими премьерами. Мало-помалу восстанавливается экспорт. Объединённый стенд Минкульта и Фонда кино «Russian Cinema» выставлялся в этом году на девяти кинорынках и заработал более 300 млн рублей. Продаётся в первую очередь свежая анимация «Снежная королева 2», но крайне интересно то, что не ослабевает интерес и к «Брестской крепости», которой исполнилось уже четыре года.

Правда, пока речь не о прокате в кинозалах, а о платных кинотеатрах кабельного ТВ, показах в самолётах и в интернете. Ждать результатов в заграничном прокате рано, у нас домашний-то механизм поддержки фильмов только-только заработал. Он оказался довольно простым — фонд начал выдавать продюсерам небольшие возвратные субсидии на продвижение фильмов, чтобы те сами уравновесили мощные рекламные пакеты голливудских блокбастеров. Прокатчики начали делать выбор в пользу отечественного кино гораздо охотнее, узнав, что реклама пойдёт не за их счёт.

С ценностной точки зрения нас сегодня выручает запрос «снизу» на созидательную идеологию в кино. Редкий случай, когда не киностудия тянет публику за уши и заставляет думать, а, наоборот, этого требует зритель, так что производство перестаёт сражаться за титул «самой пошлой комедии года» и начинает оглядываться по сторонам в поисках новых тем.

Специфика аудитории в России в том, что на американское кино все ходят, чтобы развлечься спецэффектами, отбрасывая пафос, а от нашего ждут в первую очередь некой образности и смысла (без фальши, менторства и зауми). На наш развлекательный продукт ходят больше для разнообразия, не переставая требовательно ждать настоящего кино. После оглушительного успеха «Легенды №17» и инопланетного для продюсеров феномена «28 панфиловцев» мозги у индустрии наконец-то начинают работать в правильную сторону, и доля комедий начала снижаться.

Пока этот запрос в обществе сохраняется, а люди готовы платить за содержательное кино столько же, сколько и за развлечения, я как-то больше доверяю руководить рынком российскому зрителю и его рублю, чем экспертам, отправляющим на высшую кинопремию «Левиафан». В этой связи крайне необходимо продолжать поддерживать фильм «28 панфиловцев». При неопределённости в художественном и финансовом плане, у этого пока ещё не снятого фильма уже совершенно зашкаливающая идеологическая ценность, и этому феномену мы ещё многим будем обязаны как зрители.

Если верить главе Фонда кино Антону Малышеву, существующая система позволяет иметь отечественному массовому кино 20–25% доли на рынке проката, надо только работать над этим и активно использовать все доступные средства. Выставлять фильм вовремя, правильно его подавать, обращать внимание прокатчиков на российские премьеры и, не в последнюю очередь, качественно снимать. Если же мы хотим 60–70%, как в Южной Корее, Франции или Индии, то потребуется протекционизм. Вопрос в том, хотим ли?

При том, что в 60–70% своего кино много плюсов, и в каком-то смысле это даже необходимо, сегодня это было бы большой ошибкой. Почему? Потому что у нас снимается очень много шлака, просто какое-то огромное количество жуткого бездарного шлака даже без попытки дать результат. Когда архивно-оценочная группа отсмотрела в Красногорском киноархиве более 300 фильмов, снятых в 2012 году на государственные деньги,выяснилось, что на 75% это мусор без образного осмысления темы, в лучшем случае сделанный «под телевидение», часто с черновой озвучкой, без шумов, фонограммы и даже интонации, снятый за один съёмочный день ради того, чтобы положить на полку.

Конкуренция оздоравливает отрасль и даёт какое-никакое качество. Если сейчас ввести протекционизм, нас завалит халтурой, которая почувствует себя полностью безнаказанно. Поэтому войти и прочно закрепиться на 25% объёма рынка кинопродукции, одновременно продолжая реанимировать отрасль, на мой взгляд, куда более конструктивно и достижимо, чем сразу нестись к 40 и 60 процентам.

В стране ведь снимаются и нормальные фильмы, включая научно-популярные, но, если прийти на специализированный фестиваль научного кино, то выяснится, что его полностью (!) заполняет импортный продукт. Спрашивается, кто мешает сделать всё то же самое, но из отечественного материала? Наши умеют не хуже, см. телеканал «Наука 2.0», часть программ которого идёт по «Моей планете» и «России». Или, например, планетарии. У нас нет ни одной собственной полнокупольной программы, дети во всех научно-популярных центрах страны вынуждены смотреть импорт про достижения НАСА с мимолётным упоминанием ЕКА. России в этих программах как будто бы нет в космосе и никогда не было. В кинематографе надо заткнуть ещё столько дыр, что 20–25% внутреннего проката — это прекрасный результат, который позволит заняться срочным внутренним же ремонтом, и за один-два ближайших сезона мы в состоянии его достичь.