Войны

К награждению погибших героев: как Россия за 20 лет избавилась от "задушевничества"

Президент В.В. Путин наградил подполковника Олега Анатольевича Пешкова

Уважаемые читатели!

Президент В.В. Путин наградил подполковника Олега Анатольевича Пешкова,

пилота фронтового бомбардировщика Су-24,

погибшего от пуль террористов при исполнении воинского долга

в результате подлого нападения ВВС Турции,

званием Героя России посмертно.

Кроме того, ордена Мужества получили погибший в ходе спасательной операции матрос Александр Позынич и выживший и спасённый штурман сбитого самолёта - капитан Константин Мурахтин.

В чествовании героев нет ничего особенного - особенно для юного поколения, ходившего в школу во время Пятидневной войны и в детсад во время Второй Чеченской.

Но вспоминаются времена пострашнее.

Мы помним времена, когда на центральном телевидении России, к тому моменту частично или полностью приватизированном, бушевала безжалостная задушевность и совершенно потерявшая человеческое лицо общечеловечность.

Не знаю кому как, а мне больше всего врезалась в память образцово-задушевная нарезка по случаю, кажется, 50-летия Победы в 1995-м. Ну вы помните: Красную площадь увенчали обнимающимися на Эльбе советским и американским солдатами.

На трибунах были все-все-все, ведь президента нашей Родины Б.Н. Ельцина ещё на многое предстояло уломать.

Ну так вот, а в телевизоре была душевная нарезка "поздравления с 9 мая отовсюду". Так сказать, лирическое документальное полотно общечеловечности и задушевности. Так вот, в числе прочих задушевно выступил - не то чтобы с поздравлениями, а скорее с воспоминаниями курсантской юности - один из руководителей дудаевских боевиков Аслан Масхадов. К тому моменту уже активно убивавший сограждан, в том числе солдат-срочников.

Это было совершенно против всякой логики, кроме логики тогдашнего курса на всеобщее задушевничество. Страна была окутана туманом старых песен о главном, ей в сотнях передач, фильмов и просто высказываний предлагалось верить, что "несмотря ни на что" есть некая высшая задушевность, которая способна объединить тех, кого убивают и угоняют в рабство - и тех, кто убивает и угоняет в рабство. Тех, кто лишается последнего - и тех, кто это последнее отбирает.

Обратной стороной этого задушевничества была необходимость презирать собственных героев. Их в лучшем случае вспоминали как жертв - "несчастных лопоухих солдаткиков, убойный скот никому не нужной бесчеловечной войны". Тем самым унижая погибших дополнительно. В худшем случае лирические журналистки противопоставляли этим бессмысленным полуживотным гордых огнеглазых горцев, сражающихся "за свою землю".

Считалось, что если назвать героев героями - то будет нарушена драгоценная иллюзия всеобщей задушевности, этот вгоняемый в мозг населению обезболивающий опиум.

...Именно ответом на эту удушающую задушевность и странно понимаемую всечеловечность середины 90-х, кстати, стал крайне неполиткорректный (и потому во многом ставший культовым) "Брат" А. Балабанова.

С тех пор прошло двадцать лет. И мы можем констатировать, что пьяное задушевничество в России как-то иссякло.

То есть плачут о лопоухих жертвах ненужной войны в основном реликтовые особи, одновременно в режиме онлайн сообщающие о маршруте своего бегства из России. Так сказать, ошмётки старого времени.

А страна чтит своих героев.