Газ вместо угля. Почему Россия поддерживает борьбу с глобальным потеплением

И тут мы подходим к основной причине, по которой Россия поддерживает борьбу с глобальным потеплением

30 ноября в Париже открылась Климатическая конференция ООН. Ее целью (которая едва ли будет достигнута в этом году) является договоренность о новом соглашении по ограничению выбросов парниковых газов (взамен Киотскому протоколу). В первый день Конференции выступил на ней и Владимир Путин. Речь президента РФ ни в коей мере не ставила под сомнение саму постановку задачи, в ней всячески акцентировалась важность борьбы с глобальным потеплением.

Такая оценка была ожидаема, хотя на первый взгляд у кого-то могла вызвать недоумение. Ведь Россия, как крупнейший экспортер традиционных энергоносителей, заинтересована в сохранении и развитии этого сегмента энергетики.

Тем не менее, подход российской стороны к проблеме является абсолютно правильным.

Каковы бы не были реальные причины глобального потепления, решение подыграть западной «зеленой секте» отвечает российским национальным интересам.

Конечно, курс на ограничение углекислотных выбросов будет стимулировать усилия по внедрению возобновляемых источников энергии (ВИЭ).

Однако, последние годы рост доли ВИЭ очевидно оторвался от «зеленой» тематики и стал рассматриваться большинством стран как способ решить часть энергетических проблем опорой на собственные силы и минимизировать зависимость от импорта энергоносителей.

Этому способствовал и рост цен на традиционные энергоносители, которые мы видели в период с 2000 по 2014 год – в первую очередь, рост цен на нефть и газ. В результате, еще недавно, до падения цен, газовая электрогенерация оказывалась немногим дешевле электричества из ветряков, если газ приобретался, к примеру, по азиатским ценам (еще полтора год назад - 500 долларов за тыс. кубометров газа).

Уголь, правда, выигрывал и выигрывает по цене и у газа, и, разумеется, у ВИЭ.

И тут мы подходим к основной причине, по которой Россия поддерживает борьбу с глобальным потеплением.

Весь опыт прошедшего десятилетия показывает, что быстро нарастить долю ВИЭ в глобальном масштабе не удастся. Поэтому единственным способом более-менее оперативно ограничить эмиссию углекислоты – это курс на постепенный отказ от угля и замещение его газом. Ведь при сжигании природного газа выделяется в два раза меньше углекислого газа по сравнению с углем (в расчете на единицу получаемой энергии).

Но экономически уголь в большинстве регионов мира оказывается выгоднее газа даже сейчас, когда цены на газ упали до уровня, не обеспечивающих долгосрочную рентабельность инвестиций в добычу и транспортировку.

Поэтому стимулировать отказ от угля можно только через неэкономические меры воздействия, в частности – через обязательства по ограничению объемов углекислотных выбросов.

А угля в мире по-прежнему потребляется много, около трети от суммарного потребления энергоресурсов. Несмотря на то, что «угольный век» формально закончился еще 100 лет назад. Какова реальная доля ВИЭ в мировом масштабе – тоже хорошо видно.

Источник: ourfiniteworld.com по данным BP

Половина из этого мирового потребления угля приходится на Китай, где потенциал роста спроса на газ через снижение спроса на уголь практически неограничен.

Разумеется, Россия, как обладатель крупнейших в мире запасов газа, заинтересована в описанном сдвиге, чем и объясняется отношение к проблеме.

Кроме того, остаются еще сюжеты второго порядка, где борьба с глобальным потеплением может сыграть нам на руку. Например, снижение доли углеводородной энергетики укрепит и позиции «Росатома» на зарубежных рынках. Ведь атомная энергетика в контексте выбросов парниковых газов может рассматриваться как полный эквивалент ВИЭ.

Еще пример, из другой области. В Соединенных Штатах вот уже несколько лет идет дискуссия (серьезность и масштаб проблемы – пока неочевидны) об утечках метана при добыче сланцевого газа (который, напомним, в основном из метана и состоит). Так как при добыче применяется мощное воздействие в виде гидроразрыва пласта, часть добываемого топлива может улетать в атмосферу. Но дело в том, что парниковый эффект от метана в несколько раз больше, чем от выбросов углекислого газа. То есть такая неконтролируемая эмиссия намного вреднее, чем, если бы этот «утекающий» газ улавливался и сжигался бы даже без его полезного применения.