Будущее

Европа станет позитивной или погибнет

​Профессор РВЭШ Олег Морковин — о результатах выборов в федеральных землях Германии

ПрофессорРВЭШ Олег Морковин — о результатахвыборов в федеральных землях Германии

Результатывыборов в трёх федеральных земляхГермании - Баден-Вюртемберге,Саксонии-Ангальте и Рейнланд-Пфальце— вызвали в медиа достаточно предсказуемуюреакцию. Прохождение в законодательныеорганы всех трёх земель правопопулистской«Альтернативы для Германии» - фактическиотколовшегося правого крыла правящегоХристианско-демократического Союза А.Меркель — рассматривается комментаторамив контексте болезненной реакции намиграционную политику канцлера.

Изэтого делается неверный вывод, чтовместе с тушением горящей мигрантскойтемы растает и популярность правыхпартий.

Наделе это, разумеется, не так. Современныйнам подъём правой и национальной позицийв политической линейке, предлагаемойевропейским избирателям — это неследствие какого-либо одного фактора.Это результат естественной историческойтрансформации, которую пережила Европав последние несколько десятилетий.

Совершенноочевидно, что происходящее есть реакцияна изменившиеся условия. Если мы вспомнимЕвропу, подписывавшую Маастрихтскийдоговор, и сравним с Европой нынешней— то мы увидим, что это были по сути дваразных континента.

Стоитначать с того, что Европейский Союз24-летней давности представлял собой,во-первых, союз западноевропейский.Иными словами, то был союз несколькихкрупных национальных государств с почтимоноэтническим (особенно если сравниватьс нынешней ситуацией) населением иустоявшимися политическими институтами.

Во-вторых,это был союз государств, в которых ещёне имелось ярковыраженного возрастногодисбаланса и суженного воспроизводстванаселения — в 1992 г. средняя рождаемостьпо ЕС на женщину была выше 2.

В-третьих,это был союз государств, в которыхподавляющее большинство жителей ещёдостаточно исправно соблюдализападнохристианский уклад жизни, аменьшинства были незначительным и малочто решающим фактором общественнойполитики.

В-четвёртыхи в-главных — это был союз политическихсистем, построенных на иммунитете открасной заразы. Европейская политикатой эпохи выработала против последнейдва вида антител. Первый вид антител —нравственный консерватизм и свободапредпринимательства, призванныйпротивостоять безбожному тоталитаризмукрасных. Второй вид антител — социальноегосударство и левачество, призванные,во-первых, гасить попытки возникновенияорганизованных опухолей по-настоящему«красного» толка, а во-вторых —трансформировать все попытки их созданияв доброкачественные, безвредныеобъединения за права разного родаменьшинств.

Историческисоздание Евросоюза произошло одновременнос триумфальной победой в Холодной войне,что привело к целым двум «жирным»десятилетиям в европейской истории.

Этижирные десятилетия привели к тому, чтопри явных изменениях в реальной обстановкево власти основных европейских государствостались те же силы и продолжили рулитьте же тенденции политической мысли, чтои на момент создания Евросоюза.

Болеетого: между левыми и правыми произошланастолько плотная конвергенция, чтосовременного европейского левоцентристаот современного европейского правоцентристане отличить и под электронным микроскопом.

Междутем тенденции, определённые ещё досоздания ЕС в его нынешнем виде, продолжалидействовать.

Так,ценности индивидуализма и свободногопредпринимательства привели к тому,что значительная часть европейскихпроизводственных мощностей и даженаучно-технических разработок былалибо выведена за пределы Евросоюза,либо начала обеспечиваться за счётимпорта готовой рабочей и интеллектуальнойсилы из менее удачливых стран планеты.

Совместноевоздействие «государства благосостояния»и ценностей индивидуального развитияпривели к тому, что в ЕС более чем вовсём остальном мире (за исключением,пожалуй, наиболее передовых стран ЮВА)сократилось воспроизводство населения.

Этапроблема вскоре начала решаться за счётраскручиваемого маховика человекоимпорта— развивавшегося параллельно понескольким каналам, от восточноевропейскогодо транссредиземного. При этомновоприбывшие представители другихкультур автоматически попадали под ещёодну тенденцию, заложенную ещё во временапред-ЕСовские: тенденцию левацкойправозащиты меньшинств и угнетённыхгрупп, которая в новом ЕС стала однойиз составных частей официальнойидеологии.

Врезультате спустя четверть векаЕвропейский Союз столкнулся снеобходимостью пересмотра своих базовыхценностных принципов — и, говоря прямо,возвращения их к истокам, разумеется,на новом историческом витке.

Совершенноочевидно, что в отсутствие краснойзаразы (современная Россия можетпредставлять какую угодно угрозу, ноне идеологическую) антитела в видегосударственного левачества уже ненужны. Не нужно и противостояние полинии «набожный Запад — безбожныйВосток». Надо мыслить шире и гибче.

Я неспециалист, я эксперт, но даже мнеочевидно, что грядущая идеология Европыдолжна быть синтезом наиболее актуальныхэлементов других стран и эпох.

Вчастности, сегодня стоит вопрос о том,как обеспечить коренное европейскоенаселение и в первую очередь его лучшуючасть — финансово-промышленные элиты— стабильным уровнем дохода и стабильнымпребыванием во власти.

Этимценностям угрожают, во-первых, слишкомрелигиозные мигранты из стран третьегомира. Во-вторых — недовольные снижениемуровня благосостояния и безопасностисобственные простолюдины.

Идеология,которая представляла бы эффективныеантитела для данных угроз, должнасочетать в себе антиклерикальность ив то же время объективное пониманиенеравноправия разных групп населения.Поэтому лучшим людям Евросоюза сегоднянеобходим, если угодно, синтез Айн Рэнд с Джорджем Карлином, чтобы,lorem ipsum (такимобразом — лат.), ответитьна оба вызова.

Всвете этого Новая Европейская Идеологиядолжна включать следующие очевидныеположения:

Религияесть тьма и героин для народа;

Людиимеют разную ценность в зависимости откачества своих генов;

Доброкачественность генов определяется не по цвету волос или кожи или по прочим дикарским линейкам, а простейшим способом— наследственным или благоприобретённымсостоянием, выраженным в имуществе.

Этопозволит выстроить внятную научно-социальнуюбазу для того, чтобы разделить нынешнеехаотическое европейское общество нанесколько внятных страт. Наверху должныбыть зафиксированы (возможно,законодательно) наиболее успешные, втом числе и потомственно успешныеполтора-два процента граждан. Ниже ихдолжны располагаться лица, по правурождения и принадлежности к титульнымнациям Европы имеющие право на умеренную,но пожизненную ренту в виде привилегийв трудоустройстве, обучении и социальномобеспечении. И, наконец, основание новойевропейской пирамиды будут составлятьразного рода понаехавшие, у которых дляудобства было бы логично на времяпребывания на работах в пределах ЕС нетолько отнимать документы по образцупередовых монархий Персидского залива,но и вместо имён и фамилий присваиватьпорядковые номера. Это будет вполне вдухе европейского орднунга — и яснодаст понять как приглашённым работникам,так и самим европейцам, что даже правона имя надо заслужить и его стоит ценить.

Наличиедвух противовесов — светской богатойи красивой элиты с одной стороны имракобесной религиозной безымянноймассы понаехавших с другой — заставитосновную массу европейцев правильноориентироваться в изменившемся мире.

Вдальнейшем число и качество каст в новойЕвропе неизбежно увеличится. Появятсяразличные переходные формы (небольшие,но само их наличие внушает мысль овозможности социального взлёта и служитотличным обезболивающим от социальныхфрустраций).

Посколькуназывать эту традиционную для СтарогоСвета, но в то же время новую прогрессивнуюидеологию её настоящим именем поканесвоевременно — ведутся поиски новоготермина. Насколько мне известно,большинство европейских аналитиковсклоняется сейчас к термину«Позитив-объективизм». Это звучит хорошои солидно — не менее хорошо и солидно,чем звучало предыдущее название многодесятилетий назад.

Какпошутил по этому поводу в разговоре сомной представитель итальянскогопарламента — когда-нибудь термин «pozi»будет внушать то же уважение, что итермин «nazi»на одном из предыдущих историческихвитков.

...Разумеется,сейчас мы наблюдаем лишь первые —несмелые и по сути даже в неверномнаправлении — колебания европейскойполитики. Однако я верю в Европу и несомневаюсь, что она сумеет подчинитьсебе негативные и необъективные культурыи вновь докажет свое историческоецивилизационное первородство.

Европа станет позитивной или погибнет.