Политика России

Ответ Украине — в самоопределении России

Разруливание гражданской войны на Украине будет до последней точки терпения предоставлено самой Украине.

На неделе государство Российская Федерация посредством ФСБ официально объявило, что 7 августа 2016 г. имели место диверсионная операция и попытка вооружённого вторжения на его территорию со стороны… ммм… ну, скажем, суверенного как бы государства Украина.

Что важно. Москва воздерживалась от каких бы то ни было объявлений три дня. Да и в среду за язык никто не тянул. Никто не мешал инцидент замолчать, замять, спустить на тормозах, отбояриться округлыми фразами. Так нет же: проинформировали мировую общественность фактически об акте агрессии.

Обратите внимание: именно проинформировали. Никакого прямого «неотвратимого возмездия» не воспоследовало.

Почему?

А потому что простого информирования – достаточно. Тем более, что не такое уж оно и простое, если видеть его в ряду других фактов и событий, да и в общей логике российской политики.

Факты и события последних месяцев и особенно последних недель позволяют сделать вывод: «международные партнёры» огорчены несуразностью проекта «Украина» и оставляют его дальнейшую судьбу на усмотрение Российской Федерации.

Почему так выходит – предмет отдельного разговора. Но чтобы зафиксировать намерение, достаточно одной только демонстративно-полярной пересменки послов в Киеве. До недавнего времени от России там был проштрафившийся экс-чиновник, исполнявший на дипломатическом посту представительско-регистрационные задачи. А от США – активный постановщик «цветных революций» и колониальный управляющий. Теперь всё наоборот. Вашингтон (а заодно и Брюссель с Берлином) делегируют на Украину бесцветных чиновников – по принципу «чтоб кто-то там был, от кого толку всё равно больше никакого». Москва же демонстративно выдвинула кандидатуру никакого даже не дипломата, а внутреннего управленца (уровня федерального округа РФ) с биографией офицера-десантника и с добрыми глазами. Приняла его киевская власть или не приняла – не имеет значения: здесь тоже достаточно факта информирования о том, как в Москве понимают развитие своей политики на Украине.

Таким образом, вчерашнее заявление ФСБ – это не более чем признание того факта, что РФ в отношении Украины имеет право на всё. И формально, и по существу.

А последующий комментарий Владимира Путина означает вот что: РФ подумает, как этим правом воспользоваться. И, главное, – зачем.

«Как» – это задача тактическая. Совершенно очевидно, что государство РФ не может себе позволить решение украинской проблемы вооружённым путём. Не потому, что нас тогда будут ругать «за агрессию» – нас, по-первых, и так ругают, во-вторых, ну и плевать. А потому, что война России с частью себя – это шизофрения. А стать «внешней силой» для наших же людей на Украине (потенциальных сограждан или союзников, без разницы) – это, не побоюсь этого слова, политическая близорукость. Поэтому разруливание гражданской войны на Украине, полагаю, будет до последней точки терпения предоставлено самой Украине.

Обратите внимание в этой связи, что тов. Путин вернулся к риторике 2014 года: Украина – братский народ, а власть в Киеве – это узурпаторы и террористы.

Так что «путинвведивойска» по-прежнему остаётся фантазией поп-патриотов, не имеющей прикладного отношения к политической реальности.

А вот «зачем» – это задача стратегическая. И с ней не так всё просто.

Может, кто и забыл, но задачу евразийской интеграции (так у нас называется воссоединение исторического российского пространства) с Путина никто не снимал. Она и идёт своим чередом – со своими естественным успехами, проблемами и даже неудачами.

И, естественно, Украина изначально рассматривалась как обязательная и незаменимая составляющая этого проекта с самого старта. (Собственно, призрак «евроинтеграции» с последующим майданным безумием и возник-то как противодействие «международных партнёров» проекту воссоединения, признанному опасным – то есть разумным и конкурентоспособным).

При этом: в современной версии евразийской интеграции главное слово – «экономическая». То есть в основе проекта – самые что ни на есть прагматичные интересы участников, на первом шаге, в Таможенном союзе – вообще элементарно-купеческие. Ну, ещё вопросы военной безопасности к этим интересам как-то привязаны в формате ОДКБ, что тоже естественно.

Политика и прочая гуманитарщина в этом проекте присутствует на уровне общих слов и ниже – вплоть до самого нуля. Речь не просто не идёт о «поглощении» Казахстана Россией или России Белоруссией, вопрос вообще принципиально по-другому стоит: обязательное условие участия в евразийской интеграции – это не только хозяйственная состоятельность, но и наличие реального государственного суверенитета. Как минимум – готовность этот суверенитет отращивать.

Такая прикладная идеология – тоже предмет отдельного разговора. Но, по крайней мере, она выглядит логичным продолжением советской практики союзного государственного строительства ХХ века.

Так вот, Украина.

Во-первых, даже к 2011 году, когда тов. Путин официально объявил евразийскую интеграцию своим безусловным приоритетом, у Украины наблюдались очевидные проблемы как с хозяйственной самостоятельностью, так и с реальным суверенитетом. За прошедшие годы стало только хуже – до отметки «сильно ниже нуля».

То есть украинская экономика не просто не может усилить интеграцию, не просто не может быть в ней равноправным партнёром – её надо строить с нуля. К этой задаче наши союзники из Белоруссии и Казахстана относятся более чем скептически – да и вообще рассматривают её как вопрос «политических амбиций» РФ и лично тов. Путина.

Есть ли у России сегодня готовность и возможность решить эту задачу? Вопрос.

Во-вторых, собственно государственность и суверенитет. По этому показателю возможность оставаться в рамках принятых принципов евразийской интеграции – вообще эфемерна. Даже если вынести за скобки «крымский прецедент», с уничтожением собственной государственности и собственного суверенитета (и до того, признаться, липовых) текущая украинская власть справилась ударно. Об этом уже можно говорить как о свершившемся факте – собственно, тов. Путин так и говорит.

То есть, если «по инструкции», предстоит строить заново не только украинскую экономику, но и «суверенное украинское государство». И как вы думаете – кому предстоит? Правильно: России (!).

Вопрос: […]?!

Есть ли у России ответы хотя бы на эти два вопроса?

И – у какой именно России могут быть эти ответы?

Таким образом, обещанный тов. Путиным «ответ» на инцидент 7 августа лежит, по уму, не в плоскости «российско-украинских отношений». Он лежит в плоскости ближайших и давно напрашивающихся качественных шагов в самоопределении самой России.

Вот тогда и станет понятно, что и зачем нам делать с Украиной.