Новый кризис

​После империй: нужен ли нам конец истории

Завершение конкуренции постимперских объединений снижает возможности человечества противодействовать глобальным угрозам

Отом, что «история – это политика,опрокинутая в прошлое» (М.Н. Покровский),чаще всего вспоминают во время яркихюбилеев, подобных недавней годовщинеавгустовского путча ГКЧП. Причемвспоминают, как правило, политики, а неисторики, у которых в связи со спецификойпрофессии гораздо меньше возможностейдля высказывания в популярных СМИ. Аполитики в анализе историческогопрошлого сраму не имут – для них историясредство, а не цель, понять их можно. Ктому же перед выборами все политики,вне зависимости от образования.

Читаем,например, Владислава Иноземцева,уважаемого экономиста и директораЦентра исследований постиндустриальногообщества, который в модном «колониальном»ключе анализирует шансы ГКЧП на сохранениеединства СССР. И, конечно же, утверждает,что распадстраны был неизбежен.И приводит при этом два аргумента:во-первых, пишет автор, «История не знаетдемократических империй — она даже незнает демократических государств,сохранившихся в границах прежнихимперий: и поэтому с путчем или без, скоммунистами ли без таковых СоветскийСоюз был обречен». А во-вторых, «распадСССР был, хотя это и может кого-то сильноразочаровать, банальной деколонизациейс довольно предсказуемыми последствиями».

Насчетдемократических империй и в самомделе мало что можно сказать. В ДревнемРиме под властью императоров оставалиськое-какие республиканские институты,но форму правления, действительно,сложно назвать демократической.Демократическая Британия, как и Япония,сохранила от империи, на первый взгляд,только корону, а Германия, Франция,Россия и Китай уже даже успели забыть,как эта корона выглядела за пределамимузея.

Другоедело, что империя, в христианскомпонимании этого слова, это не формаправления, а миссия по наведению порядкаи справедливости в преддверии второгопришествия – когда Христос, спустившисьс небес, с общего для всех народов Землиимператорского трона начнет правитьнами во имя добра и всеобщего благоденствия.Поэтому и французские отцы современнойдемократии немало времени провели вспорах о «просвещенном монархе» - в ихпредставлении, его идеальное правлениебыло вполне конкурентоспособным вотношении власти представителей народа.Стремясь добиться тотальной гегемонии(трон для Христа мог быть всего один),империи соперничали друг с другом,используя ресурсы всех подконтрольныхтерриторий, и, в ходе этого соперничества,добивались поистине удивительныхрезультатов в науке, искусстве,промышленности и технологиях.

Ивот здесь, в рамках миссии по спасениючеловечества от внешних (дьявол) ивнутренних (междоусобицы и насилие)угроз, империи оказывались не менееживучими, чем демократические государства.Вспомним, как развалившись в 1918 г. нажалкие осколки, буквально из пеплавозродилась Российская империя. Уже к1940 г. она практически вернулась в прежниеграницы, а еще через несколько летперешагнула их. Точно так же, как смогвернуться в свои прежние границыразвалившийся и оккупированный в начале20 в. Китай, - тоже, кстати, не называвшийсябольше «Китайской империей». Еще болееудивительные метаморфозы произошли сГерманской и Британской империями,которые также смогли трансформироватьсяи сохранить свое влияние, - но, в связис кажущейся парадоксальностью этогоутверждения, об этом мы поговорим позже.

Такчто же заставляло империи трансформироватьсяи возрождаться в новых историческихусловиях, ведь не борьба с дьяволом же?

Вдемагогическом смысле, борьба с дьяволом,действительно, имела место. Его проекцияв виде внешних угроз от политическихоппонентов продолжает скреплятьпостимперские образования и в наши дни.Известный тезис про «два мира, двеморали» продолжает успешно работать,давая ориентиры популярным СМИ по всемусвету: иначе откуда бы взяться всем этим«гейропейцам», «колорадам» и прочим«мельдонистам»? Постимперские образованиязащищают свои территории влияния,«отстраиваясь» от конкурентов, в томчисле, инструментами демонизации, негнушаясь при этом довольно дикимиобобщениями (на той стороне сплошьфашисты, террористы, коммунисты,гомосексуалисты и прочие –исты).

Кромепримитивной демонизации, в арсеналепостимперских образований есть и болеесильные средства: общая история и язык,культурные достижения, системыобразования, науки, здравоохранения исоциальной поддержки, правовое поле,информационное пространство,производственные и экономические связи,взаимопомощь в чрезвычайных ситуациях,средства защиты от внешних угроз, включаяне только военные угрозы, но и угрозыэпидемиологического, экологическогои космического характера.

Наэтом хотелось бы остановиться чутьподробнее. В отличие от дьявола, насерный запах которого в последнее времявсе меньше обращают внимание, другиеглобальные источники угроз не потерялиразрушительной мощности. Возможностьстолкновения Земли с космическимителами, цунами, землетрясения, неизлечимыеболезни, социальная агрессия и последствиясоциального неравенства, национализм,терроризм, энергетическая бедность идругие глобальные угрозы требуют отземлян быстрого технологическогоразвития, концентрации большогоколичества ресурсов (интеллектуальных,финансовых, технологических,энергетических…) на наиболее важныхнаправлениях, а также социальногоконсенсуса по поводу распределенияресурсов.

Империи,надо сказать, с решением этих задачнеплохо справлялись. И в немалой степени,на этом хочу сделать особый акцент,благодаря жесткой конкуренции и дажевоенному противостоянию друг с другом. Вспомним, как после 2 Мировой войны,изрядно напуганные последствиямигеноцида и применения ядерного оружия,мировые технологические лидеры вбеспрецедентно короткие сроки реализовалисвои космические программы! Человечество,в течение миллионов лет способное тольконаблюдать за кометами, получиловозможность не только исследоватькосмическое пространство, но и, принеобходимости, менять траекториюдвижения астероидов или уничтожатьугрожающие Земле объекты. В дальнейшем,я уверен, люди смогут изменить и орбитудвижения Земли в случае угрожающих ейкатаклизмов на Солнце или другихкосмических телах.

Илиеще пример. Как поиск возможностипротиводействовать последствиямядерного облучения в случае полномасштабногоконфликта продвинул вперед медицинскиеисследования и медицинские технологии!На современную медицину сегодня работаютвсе сферы науки, применяются все самыесовершенные технологии. Любому, комуне посчастливилось побывать вреанимационном отделении современнойбольницы, знаком космический уровеньтехнологического совершенства. Медицинавышла на уровень коррекции генетическихзаболеваний, проводит операции наклеточном уровне.

Неменее удивительные достижения можноотметить в области энергообеспечения,восстановления и охраны природы,производства продуктов питания,производства искусственных материалов,информационных технологий. Но легко лидобиваться прогресса в каждом изназванных мной технологическихнаправлений? Много ли стран способнысамостоятельно произвести не то чтокосмический аппарат или томограф, ахотя бы самолет или вакцину?

Ясно,что в обычных условиях таких стран нет.Вопросы решаются за счет международнойкооперации, а решения стимулируются засчет конкуренции производителей. Темне менее, наиболее сложныенаучно-конструкторские объединения инаиболее крупные производственныецепочки способны создать только наиболееразвитые страны производители: США,Япония, Германия, Россия, Китай,Великобритания, Франция. К сожалениюили к счастью, аккумулировать грандиозныересурсы и выдать на гора готовыйтехнологически совершенный продуктмогут только бывшие империи. У них естьисторически сложившееся языковое,научное, экономическое пространство,которое позволяет решать задачи такойсложности. А стимулом, ускоряющимнаучно-технический прогресс, являетсяна этом уровне глобальная конкуренцияпостимперий, которая находится в сложныхотношениях взаимодополнения с рыночнойконкуренцией.

Кстати стоит заметить, что надежды на частный бизнескак возможную альтернативу надстрановымобъединениям в решении общечеловеческихзадач (например, в США задачи освоениякосмоса или борьбы с неизлечимымиболезнями все чаще отдают на откупчастным компаниям) пока не выглядятобоснованными. Частный бизнес поддерживаетдемократию только во внешней среде,внутри корпорации царит строгая иерархия.В случае получения контроля над уникальнойуслугой или продукцией любая корпорациядля максимизации прибыли будет отстаиватьмонополию – применяя при этом правовыеили внеправовые меры принуждения. Влитературе и мировом кинематографеесть достаточно примеров общественныхтрансформаций, произошедших в связи сполучением частной компанией контролянад критически важной технологией илипродуктом (водой, интернетом и т.п.).Гегемония частной компании, для которойнет сдерживающих механизмов, подобныхСовбезу ООН, еще более непредсказуема,чем гегемония одного постимперскогообразования: подумаем, безопаснее листало в мире после того, как ряд критическиважных технологий и возможности по ихсовершенствованию оказались в рукаходной супердержавы?

Многие,конечно, скажут, что США нельзя причислятьк числу бывших империй, а Капитолий иСенат в Вашингтоне – лишь отзвукиДревнего Рима, подчеркивающиеприверженность идеям демократии иразделения властей. Но нельзя отрицатьи того, что победив англичан в войне занезависимость, Штаты сохранили единоес Британией языковое и, во многом,культурное пространство, экономическиеи научные связи, а в дальнейшем – прочныйвоенно-политический союз. Территориальныйразвал Британской империи и строительствона ее обломках Британского содружества(несомненно, прообраза СНГ) не сократило,а лишь приумножило возможности крупнейшегопостимперского образования –англосаксонского мира (или содружестванаций…) – в решении глобальных задач.

Послекраха 3-го Рейха Германия прошла ещеболее сложный путь восстановлениявлияния на ранее контролируемыхтерриториях, и тоже добилась впечатляющихрезультатов. Благодаря экономическойэкспансии, научному и политическомуавторитету Германия смогла статьважнейшим европейским центром принятиярешений в Евросоюзе, что дает ейвозможность управлять трудовыми иинтеллектуальными ресурсами почтицелого континента. Так же, как и в другихпостимперских образованиях, Германиясохранила технологическое и экономическоелидерство, научно-образовательныйпотенциал, позволяющий «снимать сливки»в виде талантливой молодежи и трудовыхмигрантов с соседних стран, расширятьязыковое и политическое влияние. Мнекажется, что недавний брэксит в какой-тостепени стал ответом на эту экспансию:британцам сложно принять усиливающеесявлияние Германии в Европе, а уживатьсяв одной берлоге медведи еще не научились.

Натерритории бывшей Российской империицентростремительные и центробежныесилы еще только стремятся к своемухрупкому равновесию. Элиты бывшихсоюзных республик продолжают отстраиватьсяот общего прошлого за счет педалирования тем колониализма, оккупации, несметныхобид и разбитых надежд, связанных сполитикой имперской или союзной власти,замалчивая при этом вклад самихнациональных элит во все эти процессы.(Нельзя же отрицать, что имперские исоюзные органы власти формировалисьза счет насколько возможно пропорциональногорекрутирования представителей всехбез исключения национальных республики районов). Удары наносятся по основамединого постимперского пространства:русскому языку, экономическим связям,научно-образовательным системам. Длязамыливания очевидных историческихпроцессов местные элиты пытаются дажепереложить ответственность за разбитыемечты и мифическую «оккупацию» с союзныхорганов власти (в которых, напомню, былипредставлены сами национальные элиты)на русских, у которых, оказывается, естьспецифические черты, способствующиенанесению обид соседям.

Теоретизированияна тему колониального распада СССР в1991 году могут, конечно, понравитьсяэлитам бывших союзных республик, но онисовершенно не приближают нас к пониманиютого, что с нами происходит сегодня.

Союзныереспублики не были колониями в классическомсмысле этого слова: они не управлялиськолониальной администрацией, для нихне создавались уникальные формыправления, они не имели подчиненногостатуса перед лицом метрополии. Формально,Эстония и Россия имели равный статус вСССР, некоторые практические различиябыли связаны только с количествомнаселения и другими количественнымипоказателями. Союзные власти менялиадминистративное деление, тасуя районыи целые области с населением междуреспубликами так, как они привыклиделать в рамках единого суверенногосубъекта – в основном, для решенияэкономических задач. Никакому французскомупрезиденту не пришло бы в голову винтересах экономики присоединить районконтинентальной Франции, например, кАлжиру; а в СССР такие решения проходилилегко и непринужденно.

Решениеобщесоюзных, глобальных задачосуществлялось не за счет каких-тоособых податей для национальныхреспублик, а за счет концентрацииресурсов на наиболее важных направлениях:талантливая молодежь из всех уголковстраны пополняла научно-исследовательскиецентры, формировалась общая армия,производственные связи, актерские школыи т.п. Видеть во всем этом элементыугнетения довольно странно: молодежьв столичные вузы сгоняли не силой, слюбыми проявлениями дискриминации понациональному признаку боролись(признаю, не всегда успешно). Равнымобразом можно увидеть элементы угнетенияПольши Германией, Великобританией илиФранцией на основании того, что талантливаямолодежь едет в эти страны поступать ввузы или работать водопроводчиками, аместные заводы давно закрылись иликуплены Сименсом или Фольксвагеном.

Поэтомустремление России противодействоватьцентробежным силам на границах бывшейимперии вполне соответствует стремлениюдругих постимперий контролироватьресурсы своих бывших территорий длярешения глобальных задач, защитысовместно созданной культуры и участияв истории Земли в качестве самостоятельногосубъекта политики. Попытка такихучастников общего историческогопроцесса, как Грузия или Украина (которыев свое время вошли в Империю для сохранениясвоей национальной культуры) перейтив орбиту влияния другого постимперскогообразования – с другим языком, другимиприоритетами, с другим менталитетом,если хотите, - вызывают, конечно, нетолько ревность, но и противодействие.К сожалению, в глобальной конкуренциине без этого.

Итут впору задаться вопросом: почемунадо выбирать между англосаксонскимили русским миром, нельзя ли работатьна свой собственный, например, украинскиймир, и кто вообще дал право каким-тостранам концентрировать ресурсы отимени полумифических империй?

Ну,права, действительно, никто не давал.Даже если требовалось формальноеодобрение Папы Римского, европейскиеимператоры предпочитали захватыватьРим и настойчиво рекомендовать Папамне вмешиваться в естественный ход вещей.Права брали сами, опираясь на историческуюситуацию и имевшиеся возможности.

Например,в 15 веке, когда агонизировала ВосточнаяРимская империя (Византия), объявитьсебя ее преемником и начать объединятьее бывшие земли смогла Московия, а вотГрузия или Восточная Польша с Киевомне смогли. Так получилось, Москву врядли можно обвинять в этом. На пространствеимперии менялись идеологии, элиты,религии, но сохранялась работоспособностьобщеимперских институтов, позволяющихрешать глобальные задачи и отстаиватьсуверенитет. Начав с миссии спасенияправославия в условиях паденияКонстантинополя, Российская империясмогла трансформировать эту идею вмиссию освобождения человечества отугнетения человека человеком истроительства нового мира социальнойсправедливости – коммунизма. Наопределенном историческом этапе этодало ей возможность выйти за историческиеграницы Восточной Римской империи, ишагнуть в Азию, Африку и Америку.

Еслисильно не придираться, Российскаяимперия занимала вполне достойное местов окружении других достойных империй:совместными усилиями народов быласоздана конкурентоспособная наука,богатая культура, накоплен колоссальныйопыт решения конфликтов. Кроме того,конкурируя с другими империями, Россиявнесла огромный вклад в решениеобщечеловеческих задач: и в областикосмоса, и в сфере медицины, и в делеэнергообеспечения. И, опираясь нанакопленные исторические, культурные,научно-производственные связи с бывшимисоюзными республиками, она продолжитвносить этот вклад. Вклад будет расти,если удастся скорее уравновеситьцентробежные силы, и уменьшаться, еслиталантливая молодежь, инженеры, ученыеи финансисты из России и бывших союзныхреспублик будут стремиться реализоватьсебя в проектах и системах, организованныхконкурирующими постимперскимиобразованиями.

Асоздать свой собственный, конкурентоспособныйи влиятельный, украинский или грузинскийили латвийский центр решения глобальныхзадач человечества нельзя. В рамкахнационального государства не удастсяорганизовать научные исследования повсем направлениям, построить промышленность,способную самостоятельно произвестихотя бы автомобиль. Молодежь будетвынуждена искать реализации своихспособностей на чужбине, в другойязыковой среде – ну, если, конечно, выборбудет сделан не в пользу стран бывшегоСССР. Отстроившись от привычных рынковсбыта и транспортных коридоров, этимстранам очень сложно будет найти имадекватную замену. Впрочем, это их выбор.А бывшая империя, отступая и огрызаясь,болея и перестраиваясь, подчиняясьзакону самосохранения, будет пытатьсявыжить и вернуть себе место в глобальномисторическом процессе – с Украиной иГрузией, или без них. Как сложится.

Такчто горячие точки и буферные республикина границах России – это не оккупацияземель и не проявление агрессивнойполитики, как это часто представляют вГрузии, Украине или Соединенных Штатах.Это борьба за место в историческомпроцессе, отвоеванное усилиями многихпоколений жителей единой империи, - втом процессе, который некоторымиамериканскими аналитиками после развалаСССР был объявлен завершенным. Ониошиблись, дело не закончено. Надеюсь, кобщей пользе для всего человечества.