Будущее

Мировой порядок 4.0 в опасности. Санкции и отмена "бигдатого будущего"

Норм и правил больше не существует

Кактолько ни оценивают новый санкционныйзакон США. Как антироссийский, какпротекционистский, как «газовый»… Вчастностях все верно, но никто почему-тоне говорит о политических последствиях.Между тем, единогласное одобрениеКонгрессом мер против России, Ирана иКНДР в обход всех существующихмеждународных правил и норм означает,что норм и правил больше не существует.

Конечно,санкции против России в обход СоветаБезопасности ООН были введены гораздораньше. Однако они были привязаныконкретно к Украине и принимались наоснове условного согласия внутриобъединенного Запада, что создаваловидимость соблюдения процедуры наоснове абстрактной справедливости. Наэтот раз речь не о конкретной стране ичастном случае.

Новыйзакон США носит комплексный (принципиальный)характер. Вашингтон не просто кодифицировалсуществующие санкции, а обозначил своинациональные интересы без оглядки насоюзников в полном соответствии сдоктриной «Америка превыше всего».Болезненная реакция Европы на закон втой части, где наносится удар по ееэнергетической безопасности, лишнеетому подтверждение.

Речьидет о полноформатном разделе мира поаналогии с «железным занавесом» на двеполовины. На приоритетную зону развитияи депрессивную. На центр и периферию.Соответственно, и политика США делитсяна две составляющие: протекционизм иудушение. Иллюзия существованияабстрактного (аполитичного) общегорынка развеялась как бриллиантовый дымв углах дворницкой. Разговорами оглобальных (всеобщих) реформах сегодняпытаются прикрыть факт состоявшегосяраскола.

Многиесчитают, что противоречия США, Китая иРоссии носят экономический характербез идеологического подтекста. Этопорождает еще одну иллюзию, иллюзиюмирного их разрешения. Однако в глубинеэтих противоречий лежит гораздо болееострый конфликт, чем в основе «холоднойвойны». Если при заключении Бреттон-Вудскихсоглашений решался вопрос фиксациимирового лидерства США, то сегодня речь— о выживании Америки.

Последние50 лет доля 16 развитых стран (страны G-7,Австралия, Австрия, Бельгия, Дания,Нидерланды, Норвегия, Финляндия, Швецияи Швейцария) в мировом ВВП неуклонноснижалась. К 2000 году (за 30 лет) онаопустилась с 76 до 71%, а затем буквальнорухнула до 53% за 10 с небольшим лет.

Сначала нулевых годов рост мировойэкономики стал определяться исключительнодинамикой развивающихся рынков. В 2014году совокупный ВВП Китая, Бразилии,Индии, России, Мексики, Индонезии иТурции по паритету покупательнойспособности составил 37,8 трлн. $, а ВВПклассической G7 – 34,5 триллионов. Объемвалютных резервов развивающихся страндостиг колоссального объема. Только уКитая, превратившегося в крупнейшегомирового инвестора, резервы составляли3,7 трлн. $ против 120 миллиардов у США.

ПередАмерикой встала дилемма: утратитьэкономическое лидерство и статусоператора мировой торговли — илинивелировать факторы роста развивающихсяэкономик, взяв их под контроль. Ответомстало количественное смягчение. СШАзапустили печатный станок и размыливалютные сбережения развивающихсястран, превратившись в одночасье измирового должника в мирового кредитора.

Эмиссиянарастила инвестиционную составляющую(доходы будущего) в ценах на сырье икорпоративные бумаги, забросив фондовыйрынок далеко вперед. С 2009 по 2014 год росливсе цены, создавая ощущение ростаэкономики. Плечо финансового инжинирингадостигло немыслимого горизонта времени,дестабилизировав рынки. Чем ширепрогнозный горизонт, тем выше риски,тем сильнее запрос на внеэкономическоерегулирование.

Финансовыйманевр США отсрочил, но не решил проблемуглобального лидерства. Как отмечалосьна одном из заседаний Базельскогокомитета («финансовая G30»), количественноесмягчение было всего лишь кредитом дляправительств на покупку дополнительноговремени, а разрешение кризиса лежит вполитической плоскости.

Времятает на глазах, а его стоимость растет.Кредитный рынок (финансированиенастоящего за счет будущего) уже потерялсвязь с реальностью. Отрицательныеставки по гособлигациям и депозитамЦентробанков свидетельствуют, чтодоходов будущего не хватает на покрытиерасходов настоящего. Глобальная экономикагенерирует убытки.

Сегодняможно сказать, что финансовый кризис2008 года был не причиной, а следствиемструктурных диспропорций мировойэкономики. Глобальный рынок осознаноразбалансировали и денационализировалимировые сбережения (конфискация). Какойсмысл Китаю, Индии и России копитьденьги, годами складывая цент к центу,если ФРС США может напечатать их в любоймомент и в любом количестве.

Будущеемонополизировали не в фигуральном, а вбуквальном смысле этого слова (выкупили).Рост развивающихся стран удалосьзатормозить. Однако сервисная экономикасама по себе сбережения не создает. Безпромышленности деньги постепеннопревращаются в труху. США оказалисьперед новым выбором: вернуть «заблудших»в свое финансовое лоно либо создатьподконтрольную промышленность.

«Вернуть»не вышло, и тогда стартовали переговорыпо Транстихоокеанскому торговому иТрансатлантическому торгово-инвестиционномупартнерствам (ТТP/ТТIP). По словам участниковСовета по международным делам (конспирологиназывают эту общественную организациюСША одним из элементов мировогоправительства),целью двух этих мегасделок было созданиеинтегрированного экономическогопространства с едиными правилами дляначала беспрецедентного роста глобальныхинвестиций.

Еслиназывать вещи своими именами, то цельюбыло возведение защищенной от вмешательстванациональных правительств площадки(анти-ВТО). Сюда должны были пойтиконфискованные мировые сбережения,здесь должна была появиться новая«мировая фабрика», лишенная национальныхи социальных ограничений. Площадка,подотчетная не государствам, а инвесторам.

Основойэтой «мировой фабрики» должен был статьновый технологический уклад (Индустрия-4.0).Анонсировали цифровую экономику каксетевую промышленность, где конечныйпродукт создают распределенные безликиеагенты, поддерживающие онлайн связьмежду собой, а также с поставщиками ипотребителями в общем информационномоблаке на базе единой платформы(искусственный интеллект).

Дажев приблизительном описании видно,насколько принципы Индустрии-4.0 совпадаютс принципами финансовой глобализации.То, что рекламировалось как новый уровеньсвободы (сеть), на самом деле создаетдополнительную связность. В цифровоммире можно будет продать только тесистемы, которые коннектятся с другимиучастниками экономической цепочки, акредит можно будет получить толькопосле выгрузки всех коммерческих данныхо своем предприятии в общее облако.

«Цифра»вводит режим постоянной диагностики(тотальный контроль) как на производственном,так и на личностном уровне. Ни одинсоциально значимый поступок/действиемимо провайдера не пройдет. Сетеваядемократия (горизонтальная интеграция),которой грезит инновационная молодежь,является способом организации текущей(подчиненной) деятельности как вмуравейнике. Долгосрочный проект всегдавертикально-интегрирован, требуетполитической воли и аппарата принуждения.

Индустрия-4.0— это не только общее информационноеоблако, общий протокол и общая цифроваяплатформа, это еще и общий системныйадминистратор. Регулятор не может бытьбессубъектным. Преимущества цифровизацииочевидны, но если новый уклад внедрятьна заявленных принципах, то человеквместо побега из государственного адав корпоративный рай свободы получитвсевластие «Большого брата» (никакойконкуренции, никакой свободы выбора).

В2014 году General Electric, AT&T, Cisco, IBM и Intel создалиКонсорциум промышленного интернета(Industrial Internet Consortium/IIC). Среди задач IICзначатся выработка единых информационныхстандартов цифровой экономики, еебудущая финансовая архитектура и системауправления активами. В Кремниевойдолине, по замыслу проектантов, долженнаходиться центр управления новойархитектурой мира. Все необходимые дляИндустрии-4.0 данные сегодня концентрируютсятам (туда же выгружается информация синдивидуальных гаджетов).

Объединениеинформационной и финансовой инфраструктурыв едином правовом и силовом контуре(TTIP/TTP/НАТО) дает системному администраторуоперационный контроль над всемиучастниками процесса жизнедеятельностичеловека. Банить можно будет не простоотдельных пользователей, а предприятия,города и страны целиком. Что заставитсисадмина вспомнить свою политическуюпринадлежность, известно по истории сфинансовым администратором.

Ценностно-нейтральная(математическая) модель человеческоговзаимодействия невозможна по определению.В сетевые суды, сетевую конституцию исетевую армию верить могут либо людиангажированные, либо умалишенные, либофанатики. Суть Индустрии-4.0 не вцифровизации, а в денационализацииинформационных компетенций и их выносвслед за компетенциями финансовыми внедоступную международному правуюрисдикцию.

Созданиеединого финансового центра, Индустрия-4.0,новый правовой режим (TTIP/TTP) и новыйнаступательный функционал НАТО - сутьсоставные части общего процесса. Егологика в десуверенизации и универсализациинациональных программ роста. А его рискв том, что новые, технически грамотные,решения внедряют без согласования сдругими мировыми игроками.

Выводсистемообразующих компетенций из-подконтроля государств создает критическиевнутренние напряжения, ведет к ростунасилия и общемировой дестабилизации.Правительства вынуждены были вернутьсяк национальной повестке. Мировоеполитическое пространство буквальнолопнуло. Причиной кризиса мировойэкономики стал кризис субъектности(проблема ответственного лидерства).

Послеостановки TTP и TTIP стало очевидно, чтопроект Индустрии-4.0 в глобальном форматене реализуем. В США победил Трамп, а«владычица морей» Британия отчалилаот Евросоюза. Китай отказалсяприватизировать свой Центробанк. Россиявпрямую столкнулась с США на Украине ив Сирии. Коммунальная квартираразъезжается, совместно нажитое имуществов стадии раздела, места общего пользованияне демаркированы, а авторитетов,отвечающих за базар, для полноценныхдоговоренностей не хватает.

Важнопонимать, что цифровая экономика (каки сервисная) сама по себе не создаетисточники стоимости (капитальныеактивы). Индустрия-4.0 без промышленногосодержания — игра с нулевой суммой.Блокчейн сокращает транзакционныеиздержки, но накормить голодного и одетьраздетого он не может. В этом смыслесервисные экономики (США и ЕС) в случаепродолжения регионализации и распадаобщего рынка находятся в более проигрышнойпозиции, чем экономики производящие иресурсные.

Проектфинансовой глобализации, сформировавшийи долгое время удерживавший каркассовременного Большого Запада, рушитсяна глазах. Деньги, эмитированные под«проект мечты», грозят разорватьконструкцию изнутри. Цифровая экономика(виртуальное пространство) стала дляраздутой ликвидности еще одной форточкойв будущее, породив рынок потенциалов(стартапы). Новые знания оформляют какбизнес-активы с венчурной капитализацией,реализоваться которая может только врамках существующего финансовогорежима.

Чтобыпонять, о каком объеме ожиданий идетречь, достаточно сказать, что три ведущих«цифровых» компании США Facebook, Amazon иGoogl «стоят» 1 трлн. 225 млрд. $. Для сравнения:капитализация 100 самых дорогих компанийРоссии составила в прошлом году 635 млрд.$, чуть дороже Google,но дешевле Facebook и Amazon вместе взятых.Самая дорогая компания России, «Роснефть»,стоила всего 69,9 млрд. $.

Сегодняэту разницу используют как доказательствопревосходства цифровой экономики надтрадиционной и бесперспективностипоследней. Любопытный в этом смыслекульбит проделал Алексей Кудрин, перейдяот просьб снизить геополитическуюнапряженность в отношениях с Западомк разработке программы по цифровизации,с помощью которой Россия выйдет в лидерымировой экономики (догонит и перегонит).

Программавключает в себя масштабные реформыгосуправления, Академии наук и всегоуниверситетского образования. На прорывв светлое будущее Кудрин просит всегоничего – 30% ВВП страны ежегодно в течение6 лет. Иначе поезд уйдет, дверь захлопнется,все пропало, гипс снимают, клиентуезжает...

Какуюиз трех категорий цифровых адептовпредставляет Алексей Кудрин, сказатьсложно. Однако между снижениемгеополитической напряженности путемсдачи суверенных позиций и цифровизациейв рамках долларовой системы разницаусловная. Ее просто не существует.Линейное восприятие экономики простительноинновационному поколению молодежи, ноникак не бывшему министру финансов.

Падениестоимости энергетических и промышленныхактивов России на фоне цифровых нампредставляют как объективные показатели.В реальности же мы сначала отказалисьот внутренней финансовой инфраструктурыи отдали кредитно-денежные услуги нааутсорсинг, оставив в странерасчетно-кассовые центры и валютныеобменники. Теперь нас лишают доступа ик этим услугам.

Капитализацияроссийских активов сегодня в три разаниже среднемировой. В 2000 году оценка«Газпрома» мировым рынком не превышала14 млрд. $, в 2008-м она составила 365 млрд. $,а в конце прошлого года – 60,3 миллиарда.Нарастить капитализацию за счет «чужой»институциональной среды нам больше непозволят. Логику технологическоготрансферта (сырье в обмен на технологиии финансы) надо забыть, а экономическиестратегии, выстроенные на этой логике,списать в утиль.

Главнымвызовом для России является не снятиесанкций (вопрос закрыт и обжалованиюне подлежит), а смена экономическоймодели развития. Менять модель надо неиз расчета на временный сбой в отношенияхс Западом, а на их полный пересмотр. Дляразвивающихся стран все просто: либоони создадут свою кредитно-денежнуюсистему, либо в обмен на доступ к «чужой»придется отдать на аутсорсинг свойсуверенитет, став частью политическогопроекта США.

Нафоне стоящих перед Россией задачтрадиционные мантры про повышениеуровня открытости, инвестиционнуюпривлекательность, снижение административнойнагрузки и поддержку малого бизнесавыглядят магическими заклинаниями. Безполитической капитуляции и новойприватизации, которые приведут к ростуфондовых операций (формат, понятныйэкономическому блоку правительства,выросшему на приватизации 90-х гг.)западные инвестиции в страну не придут.Придется выбирать: либо – либо. Жить надва дома ни у государства, ни у бизнесабольше не получится.

ПередСША стоит противоположная задача –вывести промышленные и сырьевые активыразвивающихся стран в экстерриториальноеправовое пространство с общиминформационным доступом (внешнийконтроль), открыв их тем самым для своихинвестиций. Промышленный проектинновационного роста (Индустрия-4.0) безсоздания общего регуляторного, финансовогои информационного пространстванереалистичен.

Возвратк национальным приоритетам ставит передмиром вопросы не менее жесткие, чемглобализация. Проблема даже не в том,что финансовый центр по итогу осталсяс колоссальным объемом непогашенныхобязательств на руках, а в том, что наруках у него мощнейший военный ресурс.Предыдущая попытка мирного разводанародов после крушение Pax Britannica закончиласьдвумя страшными войнами.

Новыесанкционный закон США означает, чтопериод относительно мирного освоениянаследия СССР закончился. Мир вступилв период экономических и правовых(хорошо, если только так) войн. Старыйформат разрушен, новый еще не выработан.Вопросы, ответы на которые не смоглидать ответ ни свободный рынок, ни 3-йрейх, ни советский проект и ни две Мировыевойны, вновь на повестке дня.

Порапрекратить воспринимать национализм,социализм и капитализм как выверты ианомалии истории. Каждый из этихсоциальных экспериментов достоиннаучного подхода в контексте единойистории человечества. Добрым словом иревольвером, конечно, можно добитьсягораздо больше, чем просто добрым словом.Но револьвер мы уже пробовали многораз, может, пора попробовать словом.

Заходитьна очередной круг очень не хочется.