Будущее

Путин - вождь мировой контрреволюции

Почему нашего президента, приятного мужчину без радикальных черт, так остро ненавидят

Доводилосьслышать, что у Владимира Путина нетпрограммы действий.

Доводилосьслышать, что у него нет идейногонаполнения.

Чтоу него нет образа будущего, которыйможно предложить стране и миру, что онвсегда подстраивается под обстоятельства,и периодически изменяет принципам вугоду власти. Человек-хамелеон,человек-губка, который впитывает всёсамое полезное от окружающих, но своейтвёрдой позиции не имеет и периодическиформирует её в зависимости от сиюминутныхобстоятельств.

** *

ВладимирПутин умеет меняться, это правда. Насквозьсоветский человек, он сумел пережитькрах СССР и оказался достаточно гибок,чтобы найти себя в новой жизни, идостаточно умён, чтобы не мечтать овозрождении Союза. Даже обладаявозможностями хотя бы для попытки.

Выученики выходец из спецслужб, он сумел пережитькрах КГБ и сделал карьеру на «гражданке».И оказался достаточно умён, чтобы недать своей родной организации статьвсесильной после прихода к власти.

ВладимирПутин способен к обучению, в том числеи на своих ошибках. Убедившись внереалистичности предлагаемого им назаре президентства союза и партнёрствас Западом, Владимир Путин постепенноотказался от этой идеи и сделал ставкуна защиту позиций.

Ондействительно подстраивается подтекущие обстоятельства; он всегдаисходит из того, что есть, а не того, чтохочется. Он не придумывает и не навязываетмиражи, а очень внимательно вслушиваетсяв глухие подземные токи, именуемые поройнародным мнением, и следует в их фарватере.Порой, даже предугадывая, но никогда неопережая.

Они впрямь, на поверхностный взгляд, несвязан какой-то идейной доктриной, подкоторую подводит и политику, и людей, ижизнь, и страну. Он не связывает себя скакими-то учениями или течениями. Онберёт полезные вещи у либералов, онзаимствует полезные придумки усоциалистов. Он периодически обращаетсяк консерваторам, и столь же уместноцитирует революционеров. Он признаётсяв симпатии к монархам и сокрушается,что «после смерти Махатмы Ганди ипоговорить-то о демократии не с кем».Он широк и многогранен, как жизнь, иумудряется привлекать людей разныхидеологических убеждений, готовыхголосовать за него потому, что Путин вчём-то, но схож с ними самими. А ещё – оних терпит. Что было бы проблематичным,находись у власти их идейно заряженныйоппонент, готовый перестрелять всехнесогласных.

** *

Несмотряна всё это (а возможно, и благодаря этомувсему) Путин представляется вполнецельным человеком с отчётливым исформированным идейным ядром. Будьиначе, Путин не вызывал бы столь яростнойидиосинкразии у столь многих людей вРоссии и в мире. На простого беспринципногокарьериста так не реагируют. На безыдейногооппортуниста так не бросаются. Нельзятак ненавидеть, проклинать и давитьчеловека, не способного сформулироватьи отстаивать свои принципы, с которымитак люто не согласны оппоненты.

Надопризнать: у Путина есть незыблемыйстержень, на который нанизывается всяего прочая, порой меняющаяся, политикаи идеология. И это идейный стержень,который за неимением лучшего, болееточного и сложного определения, лучшевсего сейчас описать словами поэта:

Двачувства дивно бли́зки нам.

Вних обретает сердце пищу:

Любовьк родному пепелищу,

Любовьк отеческим гробам.

Наних основано от века,

Поволе Бога Самого́,

Самостояньечеловека,

Залогвеличия его.

Можноназвать это естественной традицией,можно – традиционным естеством. Можнопочвенничеством, консерватизмом,славянофильством – как угодно. Тут дажелиберал найдёт где заякориться, приставк «самостоянью человека». Гений на тои гений, что каждый видит в его стихахчто-то своё.

** *

Нокое-чего здесь нет. Здесь нет радикализмаи максимализма, здесь нет моды и фантомов.У Пушкина всё предельно конкретно иосязаемо, всё предельно близкое и родное,но при этом стремящее ввысь, а не тянущеевниз. Бог, Родина, Традиция, достоинствои величие человека, сознающего своёместо в мире. Всё то, что в последниедесятилетия стремилась сокрушить иниспровергнуть революция глобализма.

Этоименно революция, имеющая целью сломатьстарый мир традиционных национальныхгосударств и утвердить новый посконструированным в головах и кабинетахчертежах. Это революция, потому чтопредполагает кардинальную сменумиропорядка, подчас насильственнымпутём и не считаясь с издержками. Этомировая революция, потому что глобальныйлиберальный миропорядок долженутвердиться во всех уголках мира. Этоперманентная революция, потому чтоэтический и религиозный индифферентизмдолжен захватывать страны и народыпоследовательно, пока не останется ниодного не вовлечённого в новый миропорядок.Архитекторы новой революции взяли навооружение идеи Ленина и Троцкого, всеголишь чуть-чуть сменив дискурс и наведяпобольше лоска. Но методы и цели –практически те же.

Навыходе должен получиться мир единогоинтернационала (пусть не коммунистического,но либерального – в обоих случаяхтермины не имеют значения), безгосударственных границ, без национальныхтрадиций, без религиозных норм, безсемейных ценностей, а по итогам бездолга, без чести и человеческогодостоинства. Всё человечество должнослиться в единый маловразумительныймикс с единым правительством и единымиправилами поведения. Правила уреволюционеров прошлого и нынешнеговека немного отличались, но объединялоих то, что они должны были распространятьсяна всех. Как большевики планировалиликвидировать частную собственностьна всей планете, так и нынешние либералыстремятся ликвидировать религиозныезапреты на содомию на всей планете.

Этореволюция – последовательная, настойчивая,кровавая и безжалостная, навязывающаяотвлечённые нормы конкретным людям инародам. Стирается и уничтожается любаяопределяемая идентичность – половая,интеллектуальная, расовая, национальная,этическая, религиозная. Навязываетсяпредставление о неприличностиидентификации конкретными дефинициями– мужчина или женщина, умный или глупый,плохой или хороший, черный или белый,русский или немец. Эти дефиницииобъявляются устаревшими, вводятсяновые, помещающие реальность в новыежёсткие рамки – прогрессивный и отсталый,демократ и фашист, толерантный итоталитарный.

То,что жизнь порой, а подчас и всегда, неукладывается в эти жёсткие рамки,смущения у революционеров не вызывает,они всё равно будут продолжать еёвтискивать. Сопротивляющихся людейвыкидывают и ломают, заставляя каятьсяна партсобраниях, сопротивляющиесянароды бомбят и разрушают, зачищаянапоследок обучающими программами,стажировками, и просветительскимифильмами фабрики Голливуд.

Каки любая революция эта тоже с одностороннимдвижением. У людей есть право на свободумнения, если это мнение совпадает сгенеральной линией партии. Если несовпадает, это уже не свобода, анепозволительная ересь, подлежащаяистреблению и уничтожению. Толерантностьне распространяется на еретиков. Еретиковотправляют на костёр общественногосуда и осуждения – пока что. До реальныхкостров дело ещё дойдет.

Самоестрашное, что врага практически нельзяназвать по имени и вступить с ним в бой.Революционеры прошлого века не пряталисебя за масками; желающие сражатьсячётко видели врага – это большевики,это Ленин и Сталин, это ЦК КПСС.

Сейчасза многоразличными фондами, кафедрами,издательствами, неправительственнымиорганизациями, международными холдингами,журналистами, активистами, режиссёрамии прочими неравнодушными конкретноговрага разглядеть практически не удаётся.И сопротивляться ему поэтому безумнотрудно, всё равно, что биться с колониеймуравьёв. Или, как в старой русскойсказке, с трехголовым Змеем Горынычем– пока одну голову срубишь, другаявырастает.

** *

Носопротивление растёт, напряжение вреперных точках всё ощутимее. Даже вуже давно, казалось бы, зачищенных ипромытых странах, поднимают головунационалисты, консерваторы, традиционалисты,не желающие встраиваться в новыймиропорядок, а желающие вернуться всвой старый, добрый, знакомый мирок. Гдепо улицам ходят мамаши с детишками, ане педики в обнимку; где народы живутна своих землях, а не смешиваются в одномобщем котле; где мерилом хорошего иплохого является Священное Писание, ане передача Опры Уинфри; где человекимеет право выбора и право борьбы илиотъезда, если не согласен с выборомбольшинства. Поднимается старая добраяВандея, поднимается контрреволюция.

Этобыло неизбежно. Жизнь всегда поломаетлюбую умозрительную схему, какой быкрасивой она ни была, и какие бы талантливыепассионарии её ни двигали. Просто потому,что жизнь сложнее и мощнее любых схеми идеологем. Революционеры всегдаидеалисты, контрреволюционеры –реалисты. Сто лет назад Россия дала мируреволюционеров-идеалистов, и мирсодрогнулся. Сейчас, во многом благодарясобственному накопленному горькомуопыту, Россия становится оплотомконтрреволюции, а Владимир Путин – еёвождём и символом.

Именнопотому, что революция – мировая,контрреволюция тоже должна быть мировой.Так оно, по факту, и происходит. ВладимирПутин давно стал идолом всех правыхнационалистов и консерваторов, желающихсохранить или вернуть традиционныеидентичности, старую добрую семью,страну, веру, и не чувствовать себя приэтом ретроградом и дегенератом. Чувство,которое вместе с виной, навязываютреволюционеры-глобалисты.

Путинне первый, кто сказал, что это неправильно.Но первый, к кому прислушались. Прислушалисьи восприняли всерьёз в самых высоких и«цивилизованных» кругах. Пока втрадиционализм вкатывались дикиеафриканцы или азиаты, вроде иранцев илиарабов, это было не страшно, это можнобыло списать на дремучесть и отсталость,которые рано или поздно преодолеютсяи перемелются. Но когда знамя национальногосуверенитета и традиционного естестваподнял лидер ядерной державы, всей своейжизнью и карьерой заставивший себяуважать, волей-неволей к нему приходитсяприслушиваться и присматриваться.

Иприслушались. И присмотрелись. Иоказалось, что так можно. Что можносопротивляться глобализму, держасьнациональной традиции. Что можноотстаивать суверенитет, не прогибаясьпод навязываемые ценности. Что можнопо-своему – неважно, по-старому илипо-новому, но – по-своему. А не так, какучит Голливуд и дедушка Сорос. Что можносохранять здравый смысл, и продолжатьназывать девочку девочкой, и маму мамой,а не так, как чёрт на душу положит. Чтоможно, наконец, выбрать себе лидера,которому веришь, а не которого раскрутятза три месяца импортные пиарщики.

Завсё это «можно» приходится дорогоплатить. Контрреволюция – это вам нелобио кушать. Но возможность житьпо-своему уставу для многих людей дороже.И эти люди признали своим лидеромВладимира Путина, человека, который далтакую возможность сначала России, атеперь и всему миру – от Донбасса иСирии до Италии и Америки.

Русские,которые уехали и уже натерпелись отреволюционеров-глобалистов, теперьголосуют за Путина. За лидера и вождяконтрреволюции, за человека, которыйдаёт им надежду остаться самими собой.За этими русскими подтягиваются прочиебунтовщики-вандейцы, люди, которые хотятжить в разнообразном вообще и в своёмв частности мире. Чтобы каждый строилсвой мир по-своему и не мешал другому –вот главное упование и идейное ядросегодняшних контрреволюционеров.Воплощением которых является ВладимирПутин.

Заэто его любят и ненавидят. За это егопроклинают и прославляют. За это онвойдет в мировую, а не только российскую,историю. Когда мир сходит с ума, всё чтонужно, чтобы выглядеть выдающимся, этосохранять здравый смысл. Вопреки всему.