Новый кризис

Вы будете смеяться, но капитализм все-таки загнивает

Сегодня открытые рынки (доступ к ресурсам) уже не решают вопросы мира и войны

Сутью финансовойглобализации была денационализация.Оформляли ее три синхронных процесса:приватизация, концентрация богатстваи миграция капитала. Имущественноенеравенство довели до уровня столетнейдавности. Деформировался социальныйкаркас государства, в итоге треснуламежгосударственная надстройка. 100 летназад на вызов глобального капиталанациональное государство ответилодвумя проектами: советским и фашистским.Три (включая холодную) мировые войнырасчистили дорогу глобализации (плоскиймир). Казалось, навсегда. Но результатповторился: лишение государствнациональных амбиций ведет не к новомупорядку, а к хаосу. Сегодня открытыерынки (доступ к ресурсам) уже не решаютвопросы мира и войны. Все зависит отуровня ядерной угрозы.

НЕЕСТЕСТВЕННЫЙОТБОР

Накануне IМировой войны имущественное неравенствов двух ведущих странах мира (Англия иФранция) находилось на запредельномуровне. В руках 10% населения сосредоточилось90% национального богатства, а 1% самыхобеспеченных контролировал около 60%.Это соотношение сохранялось неизменнымс начала XVIIIвека и служило источником постояннойнестабильности (бунты и войны).

Концентрацию богатствафилософская мысль осознала, как социальнуюпроблему, еще на заре рынка. Первичноенакопление капитала вскрыло парадокс:путь нации к вершинам богатства лежитчерез обнищание населения (пролетаризация).Экономическая природа этого парадоксастанет понятна много позже: перераспределениесовокупного продукта общества(концентрация инвестиционного потенциала)является обязательным условиемрасширенного воспроизводства.

Классики либерализмаобъяснить парадокс (экономически исоциально) не смогли, поэтому зафиксировалиего как данность. Закон рынка (страстьк наживе) провозгласили природным,данным Богом. Поставив знак равенствамежду нищетой и прогрессом, социальнуюполитику признали реакционной по сути(кто против наживы, тот против развития).Имущественное неравенство (естественныйход вещей) вывели за пределы морали,христианское сострадание принесли вжертву новому Богу.

Рост и развитиемировой торговли вывели базовый парадоксрынка за пределы национального контура.В интеллектуальное пространство человекаподгрузили новую систему ценностей(цивилизационный Центр – отсталаяпериферия). Колониализм идентифицировалис прогрессом, а его экономическимнаполнением стало дефляционное развитие(рост внутреннего потребления за счетдешевой рабочей силы на периферии).

Экспорт нищеты(географическое рабство) гармонизировалсоциальный ландшафт и стабилизировалполитическую систему стран Центра.Мутации подверглось понятие национальнойбезопасности. Оборонная модельсуверенитета (мой дом – моя крепость)обрела экспансионистский характер(контроль над внешними рынками). Патриотовв странах периферии объявили новымиварварами (враги прогресса).

Рынок как регуляторсоциальных отношений деформировалосновы общества. Русская революция иIIМировая война создали альтернативныйцивилизационный Центр, и разделилипериферию на два лагеря. Ограничениевнешних рынков разбалансировалополитическую систему стран первичногоЦентра, вынудив их ввести прогрессивноеналогообложение (ограничить Богомданную наживу).

Первойстраной-богоотступником стали США, гденалог на самые высокие доходы (1919-1922гг.) и наследство (1937-1939 гг.) превысил70%. Конфискационные меры носилиполитический характер. Целью было непополнение госказны, а ограничениероста максимальных доходов. Концентрациюбогатства признали социально опасной,и (что намного важнее) экономическинеэффективной.

К концу 70-х годовглобальное имущественное неравенствобеспрецедентно снизилось. Впервые завсю историю 40% населения стран первичногоЦентра накопили благосостояние,составляющее значительную частьнационального богатства (средний класс).Страны альтернативного Центра и вовселиквидировали разрыв. В итоге доля 10%населения в мировом богатстве снизиласьна 1/3 (почти до 60%), а доля 1% – более чемв два раза (до 20-22%).

Появление среднегокласса либеральная мысль призналаочередным этапом эволюции рынка (Божьяволя на новый лад). Перераспределениебогатства от «верхов» к «низам» вопрекиисторической закономерности и основамлиберальной доктрины объяснилидемократизацией (равные возможностиобогащения за счет работоспособностии таланта). Либеральный Бог, однако,оказался существом, довольно, ветреным.

С начала 80-х годов,несмотря на победную поступь демократиипо всему миру, доходы вновь потекли от«низов» к «верхам». Имущественный разрывстал быстро расти. По данным Всемирнойлаборатории экономического неравенства,в общем росте доходов за последние 40лет доля 10% богатейших людей планетысоставила 74%. Доходы 50%, занимающихпротивоположную сторону социальнойлестницы, выросли всего на 13%.

Следует отметить,что рост «нижней части» образовался,главным образом, за счет капитализацииновых экономик (развал и приватизацияальтернативного Центра) и быстрогороста Индии и Китая. В странах первичногоЦентра доходы элиты росли, в первуюочередь, за счет сокращения доходовсреднего класса. Для примера, доходы90% населения США за обозначенное времявыросли менее чем на 0,5%.

Сегодня с известнойдолей уверенности можно сказать, чтопериод сокращения имущественногонеравенства был короткой историческойпаузой в развитии рынка. Созданиесреднего класса осознавалось иформулировалось как политическаязадача. Исчез альтернативный Центр,исчезла и задача…

СООБЩАЮЩИЕСЯ СОСУДЫ

В апреле 2014 года наанглийский язык была переведена книгафранцузского экономиста Тома Пикетти«Капитал в XXI веке», которую многиевосприняли как реинкарнацию «Капитала»Карла Маркса. Книга доказывает, чтодоход на капитал (рента) в условияхсвободного (нерегулируемого) рынкавсегда опережает рост экономики. Иначеговоря, пределом экономического ростав рыночной модели является не ограниченностьресурсов или производительных сил, аконцентрация капитала.

«Капитал» Пикеттимоментально возглавил список самыхпродаваемых на Amazon.com книг. Ведущиемировые издания (The New York Times, The FinancialTimes, The Economist, Business Week) откликнулись на еевыход серией рецензий за подписьюнобелевских лауреатов. Книгу критиковалибывший глава Банка Англии Марвин Кинги бывший министр финансов США ЛарриСаммерс. Билл Гейтс позвонил и личновысказал свое мнение автору. McKinseyпризнало «Капитал в XXI веке» бизнес-книгойгода. И только в России книга осталасьпрактически незамеченной.

Пикетти буквальновзорвал либеральную теорию рынка,исследовав распределение богатства напротяжении последних 250 лет. Особаяценность его исследования состоит втом, что строится оно не на философскихконцептах и ценностных установках, ана экономической статистике и методаханализа, признанных в англо-саксонскомнаучном мире.

Согласно Пикетти,расслоение имущества в ведущей насегодняшний день стране мира (США)приближается к уровню неравенствапрошлого века в Англии и Франции. Поданным на 2010 год, 10% американцев владелиболее 70% национального богатства, а всобственности 50%, расположенных внизусоциальной лестницы, находилось всего2%. Общество с таким уровнем расслоениябез экономической периферии нежизнеспособно. Падение общего объемапотребления моментально взорвет егоизнутри.

Дифференциациявнутри «первой десятки» еще выше. Поданным вышедшего в 2018 году докладаВсемирной лаборатории экономическогонеравенства (Пикетти один из его авторов),доля 1% богатейших людей Америки внациональном богатстве с 1980 по 2016 годвыросла почти в 2 раза (до 39%). Этот рост,в свою очередь, был обусловлен ростомдоли самого верхнего 0,1% населения.

Неравенство вовладении богатством (активы) в разыпревосходит статистику перераспределениядоходов (потоки текущей стоимости) от«низов» к «верхам». Выясняется, чтокапитал и доход на него (рента) болеесконцентрированы, чем доходы от трудовойдеятельности (инициатива, талант иработоспособность).

В ходе «историческойпаузы» либеральная мысль утверждала,что капитал потерял свое значение.Распределение дохода между трудом икапиталом выравнивается, а от экономическогороста выигрывают все (прилив одинаковоподнимает круизные лайнеры и джонки).Цивилизация держится не на наследуемомбогатстве и родственных связях, апроцветает благодаря исключительностиотдельных личностей: Гейтс, Джобс,Цукерберг, Маск… (Для cравненияаналогичный ряд из прошлого: Менделеев,Эйнштейн, Курчатов, Кант, Пушкин, Гайдни т.д.).

Пикетти опровергаетэту установку. Из приведенных имстатистических рядов следует: чемкрупнее капитал, тем быстрее он ростет.За годы финансовой глобализациисреднегодовой рост капитала составлялоколо 4%. При этом крупный капитал росна 6-7% (в 3-4 раза выше темпов роста мировойэкономики), а мелкий на – 2-3%.

700 страниц «КапиталаXXIвека» доказывают, что перераспределениесовокупного национального дохода впользу крупного капитала являетсяпостоянно действующим (системным)механизмом рынка. Другими словами, то,что в политической логике выглядит какизъян, подрывающий социальную базугосударства, в логике рынка являетсянеобходимой частью развития общества(приводной ремень прогресса).

Дело в том, что ценакапитала определяется только черезпроцент. Когда доход на капитал нижедохода, остающегося к распределению вобществе (цена труда), инвестиции теряютсмысл. Отрицательная разница размываетбогатство, ведет к смене собственников.И наоборот, чем выше доход на капитал,тем больше у его владельца остаетсясредств, тем выше объем реинвестирования,и тем быстрее идет концентрация богатства.

Если согласиться сПикетти (его обвиняли в политизациивыводов, цифры никто не опроверг), тоокно возможностей для роста экономикиограничено с одной стороны ценой накапитал (рента), а с другой – ценой натруд. Оба параметра связаны между собойв замкнутую систему (сообщающиесясосуды). Внешней рамкой системы являетсясовокупный доход общества, за пределыкоторого эти показатели не выходят.

Высокая рента изымаетиз совокупного дохода средства и снижаеттекущие доходы населения (потребительскийспрос), замедляя товарное производство.Низкая – наоборот, ведет к роступотребительского спроса, но размываеткапитал и лишает инвестиционный механизмвнутренней мотивации. В обоих случаеэкономика стагнирует…

ПЕРЕМЕНА МЕСТСЛАГАЕМЫХ

Из двух влияющих нарост экономики параметров для контролянаиболее удобна рента (монополия накапитал). Второй параметр (монополия натруд) кратно умножает возможности роста(концентрация потенциалов всегообщества), но требует политическойлегитимации экономической стратегии(открытая солидаризация элиты и социума).В короткой перспективе это обеспечиваетскачок развития. В долгую, как показалопыт СССР, ведет к девальвации элиты,социальной апатии и краху системы.

ХХ век стал полигономпо отработке методов управленияэкономикой. Когда после русской революцииАнглия и США ввели прогрессивный налогна наследство и высокие доходы, рентана капитал (включая Западную Европу)упала до 1-1,5%. Период действияконфискационного налогообложениясовпал по времени с вопиющим (беспрецедентнымдля рынка) ростом экономики, на волнекоторого и сформировался средний класс.

С начала 80-х годов(Перестройка. Гласность. Рейганомика)Англия и США стали быстро снижать налоги,и процесс пошел в обратном направлении.Доходы на капитал выросли в 3-4 раза,пошло стремительное перераспределениепотоков текущей стоимости в пользусамой богатой части общества, социальнаямобильность начала падать. Рано илипоздно это должно было привести крецессии.

Первое время динамикумировой экономике придавало освоениерынком новых активов (советскоенаследство). С 2000 года несмотря на военное(после башен ВТЦ) стимулирование экономикитемпы роста пошли вниз. А в 2008 годуначалась стагнация, которую до сих порзаливают «вертолетными деньгами»,симулируют экономическую активностьв отсутствии реального роста. За 10посткризисных лет объем глобальнойденежной массы, по оценкам Всемирногобанка, вырос почти на 40 %.

Крах СССР сталсистемным шоком для мирового рынка,породил критические дисбалансы исформировал в итоге современную экономикуфинансовых пузырей. На рынок был буквальновыброшен огромный (сопоставимый сзападным) объем нерыночно организованныхактивов. Финансовое освоение этихактивов требовало кратного притокаликвидности, «продаваемой» Центром ивоспринимаемой новыми рынками какинвестиции.

Политический кризиси распад финансовой системы осваиваемыхстран лишил их внутренних сбережений(декапитализация), а в странах-завоевателяхна тот момент структура сбережений быласильно диверсифицирована. Средний классразмыл богатство, усложнив процессконцентрации инвестиционного ресурса.Рост политических рисков и банковскихиздержек.

Деньги нужны былиздесь и сейчас, а взять практически ихоказалось неоткуда. Сбережений дляобслуживания требуемого объема средствне хватало, поэтому в качестве источника«новых денег» использовали эмиссиюЦентробанков (прежде всего, ФРС США),взрывным темпом нарастив фондовыеобязательства. Сформированное к середине90-х годов прошлого века десятикратноепревосходство мирового фондовогооборота над мировым ВВП сохраняется досих пор.

Под вновь созданныйинвестиционный механизм подвелитеоретическую базу: переформулировалисвязь цены на капитал с экономическимростом в обратном порядке (неолиберализм).Падение значимости богатства в серединеХХ века (повышение налогов, снижениеренты) объяснили опережающим ростомэкономики, а последующее усилениебогатства (отмена прогрессивногоналогообложения) – замедлением истагнацией.

Капитал лишили еговнутренней природы (сделали бесплотным).Машинное (собственно, капиталистическое)производство требует первичнойконцентрации ресурсов общества имеханизма их самовоспроизводства(свободные средства на длительный срок).Неолиберализм представляет феноменбогатства не как результат перераспределениясовокупного общественного продукта, акак естественный (независимый от иныхпараметров) итог рыночной предприимчивости.

Обратная раскадровкарыночной модели роста очевидным образомнарушает причинно-следственные связи.Концентрация свободных средств(инвестиционный потенциал) поставленав зависимость от результатов использованияэтих средств (экономический рост). Однакоглавным здесь даже не логический срыв,а смысловой пропуск (пустота).

Открытым (за рамкаминеолиберальной модели развития общества)остался вопрос источника роста. Есликапитал (право распоряжаться совокупнымобщественным продуктом на перспективу)является не источником инвестиций, аих следствием, то тогда где источник?Откуда инвестиции родом, в чем их природа?

Отсутствие ответана этот вопрос в пределах экономическойтеории развития общества (смысловаяпауза) является почвой для конспирологии,многочисленных теорий заговора испекуляций (выход в политическоепространство).

ЗА ЧТО БОРОЛИСЬ…

Логические срывы исмысловые паузы в неолиберальной(обратной) трактовке рыночной моделироста возникают только в том случае,если оценивать ее исключительно с точкизрения экономики. В социально-политическойлогике (управленческая практика)неолиберальная формула выглядитпредельно выверенной и точной.

Чем менее значимобогатство, тем устойчивей общественнаясистема.

На первый взгляд,неолиберальная интерпретация ничем неотличается от классической, где социальнаястабильность (гражданский мир) поставленав прямую зависимость от степениимущественного неравенства. Но этотолько на первый взгляд. Различия непросто присутствуют, они кардинальные.

Общество в массесвоей осознает феномен богатства некак право на принятие решений, а черезимущественные контрасты. Чтобы неравенствостало менее значимым, необязательновыравнивать доходы и создавать среднийкласс, достаточно стереть разницу вовнешней атрибутике, вывести богатствоза горизонт восприятия. Поднять доуровня, за которым общество его неосознает (не видит).

Мимикрия – это то,чем последнее время занимался правящийкласс вместо решения реальных проблем,порождаемых имущественным неравенством.Отказ от латифундий в пользу фондовыхопераций (прямая фиксация прав набудущее). Офшоры и налоговая миграциякапитала (виртуализация богатства).Рваные джинсы вместо смокинга и кедына босую ногу (визуализация равенства).

Демократия все этовремя использовалась в качестве витрины(инструмент сокрытия) тектоническихсдвигов, которые происходили внутриобщественного устройства (NationState)и на межнациональном уровне (географическоерабство, экспорт нищеты).

В своей геттисбергскойречи будущий президент США ДональдТрамп озвучил социальные последствия(итоги) глобализации: каждый 4-йтрудоспособный американец не работает,47 млн. живут в бедности, 45 млн. получаютпродовольственные талоны. По даннымФедрезерва, в 2016 году более половинысемей (население США – 320 млн.) оказалисьне в состоянии взять кредит на покупкусамого дешевого автомобиля (NissanVersa12 825 долл.).

Англия в год победыТрампа и Брекзита также продемонстрироваласходные показатели. В 2016 году более 40%великобританских семей для удовлетворенияосновных (первичных) потребностейвынуждены были воспользоваться либоденежным кредитом, либо продовольственнымбанком.

Уровень имущественногонеравенства, который был вполнеестественным для викторианской эпохи,абсолютно неприемлем в меритократическомобществе равных возможностей. Демократиятребует рационального обоснованияразницы в доходах: не наследуемая рентаи родство (везение и половая случайность),а умственные способности и трудолюбие(уникальные компетенции и справедливость).

Без внятного объясненияпричин неравенства вопрос источникаэкономического роста трансформируетсяв вопрос источника власти, подрываяосновы общества. Откуда власть родом(каков легитимирующий механизм)? Чтоесть демократия (один человек – одинголос или один доллар – один голос)? Онареальна или декоративна?

Пытаясь заполнитьпустоту и вернуть ключевой вопрос рынкав экономическое пространство, либерализмобъявил источником роста спрос населения(народный капитализм), парадоксальнымобразом подтвердив политическую природувопроса.

Спрос (удовлетворениепотребностей здесь и сейчас) техническине способен формировать программуразвития, следовательно, он не можетгенерировать инвестиции. Поэтому подспросом либерализм подразумевает непокупку и сделку (конкретный результат),а желания и стремления (будущий результат).

Насколько желанияи стремления человека могут бытьисточником общественного развития,тема не для экономических расчетов, адля философских трактатов и социальныхконцептов. Чтобы цель стала источникомроста экономики, ее надо превратить впрогноз, обсчитать и учесть риски(упаковать в проект). Все как положено:опись, протокол, отпечатки пальцев,пенитенциарная система, план Маршаллаи НАТО…

Получается, что ростэкономики обеспечивает не избытокликвидности (деньги в их широкомпонимании), а избыток ожиданий (то, чтоденьгами не считается, но является имипо своей сути). Проектность диктуетзапрос на ликвидность. Пока объемликвидности не превышает объем ожиданий,инфляционный механизм не запускается.

Речь о кредите(финансирование настоящего за счетбудущего) и институтах, гарантирующихисполнение обязательств на протяжениивсего времени действия кредита(военно-политический ресурс). Экономикавне политики (иерархия) не существует.

Начиная с 1694 года(создание банка Англии), кредитная модельроста принципиально не менялась. Менялосьтолько плечо финансового инжиниринга.Чем дальше кредит забирался в будущее,тем жестче становился политическийконтроль, тем выше был уровень концентрациибогатства (монополия на принятиерешений). Когда счетчик зашкаливал, егообнуляли через форс-мажор: война,революция, переворот, поджег Рейхстага,башни ВТЦ, глобальный терроризм,малазийский Боинг...

Неолиберализм (егоназывают еще рыночным фундаментализмом)ничего нового не изобрел, а лишь помаксимуму использовал будущее длярешения проблем настоящего. В 2008 годуФРС США начала программу количественногосмягчения (эмиссия), позже подхваченнуюЦентробанками Англии, Японии и Евросоюза.Кредитное плечо растянули до пределов(исторический максимум), где экономическийпрогноз по реалистичности исполненияничем не отличается от предсказанийастролога.

В ход была запущенасхема финансового демпинга, ранееиспользуемого Центром для освоениястран периферии (неоколониализм). Еесуть в замене национального денежногооборота дешевым внешним кредитом споследующим обвалом рынка и обменаактивов на «перспективу развития».

С 2008 года демпингработает в глобальном масштабе. Следом,согласно схеме, идут декапитализация(сегодня накопления 63% домохозяйств СШАне превышают 500 долларов), а далееструктурный кризис и пересборкаполитической надстройки. Речь не толькои не столько о национальной администрацииСША, сколько о межгосударственнойнадстройке.

Сценарий выглядитгипотетическим. Но гипотетический онровно до тех пор, пока периферия остаетсяв институциональной среде Центра,подчиняется его правилам и принимаетна себя все издержки демпинга, оплачиваясвоими сбережениями эмиссию мировойвалюты.

Быстрая политизацияэкономики в последние два года(протекционизм, санкции, торговые войны,конкуренция девальваций и т.д.) неоставляет сомнений – форс-мажор не загорами.

ДЕНЬ ОПРИЧНИКА

После 2008 года мироваяэкономика оказалась в ситуации политическиотсроченного коллапса, избежать которогоможно тоже только политически. Масштабнаяэмиссия окончательно подорвала довериек финансовым институтам Запада. Системамировых сбережений потеряла внутреннююмотивацию. Зачем странам перифериикопить доллары годами, если США могутнапечатать их в любой момент и в любомколичестве.

В результатеглобального финансового демпинга подкредитный залог попали даже не активыи ресурсы стран бывшей периферии, а ихисторическая субъектность (жизнь снуля). Государства (институт национальнойсолидарности) не хотят отказываться отпрошлого. Мировой рынок уже не зависитот тарифов и пошлин. Показателем егоустойчивости является военно-политическаясостоятельность Центра.

Дилемма простая:смогут институты, которые выдавалигарантии по глобальному кредиту,принудить Иран, Россию, Китай и Индию(именно в такой последовательности) ких исполнению, или нет. Еще недавноединый мировой рынок в 2008 году разделилиполитически: ликвидность заперта вЦентре, а промышленный проект(инвестиционная площадка) находится напериферии.

Политический контекстфинансовой глобализации (денационализация)прикрывали насмешками о самой возможностицелеполагания (во всем виноват Госдеп)и риторикой о «невидимой руке».Субъектность стран периферии формируетбазовый риск глобализации. Риск потерикапитализированных институтами Центраактивов в случае национализации властина местах.

Скрытая война противнационального государства веласьизначально. Вера, семья, брак, гендерныеотношения, история – все основы старогомиропорядка разрушались последовательнои целенаправленно. Главный удар наносилсяв проектной сфере: кредитно-денежнаясистема и бюджетные отношения. Инструментомденационализации была коррупционнаярента для местной элиты за отказ от правна принятие решений (глобальный переделсобственность).

Параллельно с ростомимущественного неравенства и географическоймиграцией капитала шел процесс глобальногоразгосударствления (перетеканиебогатства в частный сектор изгосударственного). Начиная с 1980 годачистая стоимость частного имущества(активы минус долги) выросла в два раза,а чистая стоимость государственногоимущества упала в 5-6 раз.

Возникшая диспропорциярезко сократила бюджетные возможностинациональных администраций, что повлеклоза собой ограничение госинвестиций винфраструктуру, образование, здравоохранениеи безопасность. Государство фактическивычеркнули из процесса проектированиябудущего.

Многие наблюдателисвязывают диспропорцию частного игосударственного капитала с приватизациейв странах бывшего советского лагеря ивстраиванием в мировой рынок экономиказиатских стран, прежде всего, Китая.Однако стоимость госимущества снижаласьвсе это время почти во всех странах. Кпримеру, в Китае и России она упала с60-70 % до 20-30 % (в 2-3 раза), а во Франции – с17 до 3 % (в 6 раз).

Самые потрясающиецифры показали лидеры глобализации. ВСША стоимость чистого государственногоимущества (активы минус долги) упала с36 % по отношению к годовому национальномудоходу до -17 %. В Англии этот показательопустился со 100 % до тех же -17 %. Длясравнения, чистая стоимость частногоимущества в странах Центра составляет500-600 % от их годового дохода.

Структура собственностии долга, сложившаяся под воздействиемглобализации, создает мощнейшиеполитические риски. По факту, государстваЦентра воспроизводят сегодня толькодолги. В развитых странах Европы госдолгприблизился к 90 % ВВП (небывалый с 1945года уровень), в Португалии, Бельгии,Италии, Японии и США он превышает ВВП.

Необеспеченныеобязательства федеральной администрацииСША (без учета штатов и муниципалитетов)составляют сегодня 260% ВВП. Ростпродолжительности и качества жизнинаращивает потребности пенсионнойсферы и здравоохранения в деньгах, аплатежеспособность падает (отрицательнаядоходность). Проценты по обслуживаниюгосдолга в странах Центра уже превзошлиих инвестиции в высшее образование.

Когда богатствососредоточено в руках узкого кругачастных лиц, а долги числятся нагосударстве, появляется мотив подрываобязательств. В противном случае,общество рано или поздно предъявит этотдолг «узкому кругу ограниченных людей».Подрыв обязательств возможен толькоодним способом – вместе с государством(носитель долгов), как это и происходилов прошлом веке.

Следует отметитьлюбопытный нюанс происшедшего трансфертаглобального богатства. Доходы на капиталстали быстро расти только после 2000 года.До этого перераспределение текущихпотоков стоимости шло, преимущественно,в пользу топ-менеджеров. Вначале 80-х СШАсильно снизили подоходный налог. Зарплатыи бонусы сотрудников высшего звенатранснациональных корпораций достиглиневероятных высот.

Если рассматриватьэтот феномен не в экономической метрике,а с точки зрения перераспределениясоциальной ответственности, то выглядитон, как формирование новой общественнойпрослойки накануне глубокой трансформацииотношений собственности. Позже этотпроцесс ошибочно назовут формированиемкреативного класса.

У новой прослойки вотличие от малого и среднего бизнесанет собственной стратегии развития(историческая проектность). Это не класс,а обслуга, служилые люди (конюшие,дворовые, стряпчие). Это дворницкаякрупного капитала. Социальная опорановой конструкции власти (опричнина).

Главным здесь являетсявопрос о природе очевидно структурированногопроцесса общественной трансформации.Перемены шли под воздействием системныхсил или работала, как нас уверяют,«невидимая рука»?

Если процессмодерировался (социальный инжиниринг),то можно себе только представить,насколько это должно быть увлекательноеи захватывающее занятие: управлять нефинансовыми или товарными потоками, аобщественным ландшафтом. Это, примерно,как географию менять. Ощущаешь себя,наверное, богом.

BLACKORWHITE

Самым революционными, на мой взгляд, недооцененным наблюдениемПикетти является длинная статистическаялинейка, соизмеряющая размеры капиталас совокупным доходом общества. Здесьвнимательно:

На протяжении двухпоследних столетий соотношение размеракапитала и общего дохода оставалосьнеизменным…

Что получается?

Если Пикетти прав всвоих наблюдениях (фактологически,повторюсь, его никто не смог опровергнуть),то получается, что ни рост экономики,ни ее падение никак не влияет насоотношение капитала и совокупногодохода общества. Оба этих показателярастут и падают синхронно вместе сэкономикой.

Что это означает?

Это означает, чтокапитал и совокупный доход общества несоставляют замкнутую (саморегулируемую)систему. В отличие от цены на труд и накапитал, которые связаны между собойпараллельно (снижение одного ведет кувеличению второго), сам капитал и общийдоход соединены последовательно внеизменной пропорции (одно вытекает издругого).

Представляется, что,выяснив первичность одного из этих двухпоказателей (доход и капитал), станетпонятен источник роста экономики, некийфилософский камень рынка. Что само посебе анекдотично. Рынок стремится кбалансу спроса и предложения (покой), аразвитие (рост) возможно только в условияхдисбаланса. Тем не менее, о первичности.

Капитал по своейфизической природе не что иное, какчасть изъятых у общества сбережений,используемых в качестве инвестиций.Сбережения формируются из текущихдоходов, которые, в свою очередь, являютсярезультатом инвестиций. Единождывозникнув, капитал в дальнейшемвоспроизводит себя через разницу междуценой на капитал и труд (налог на будущее),что блестяще доказал в своей книгеПикетти.

При всей очевидностианалогии с дилеммой о курице и яйце,вопрос источника роста экономики непраздный. В случае с яйцом мы упираемсяв эукариотов, далее все уже зависит оттрактовки одноклеточных. В случае сэкономикой мы упираемся в человеческиемотивации и общественную иерархию(амбиции).

Сутевым содержаниемкапитала является не наличие свободныхресурсов, а право распоряжаться ими посвоему усмотрению, право на принятиерешения. Капитал – это, в первую очередь,политическое изъятие из совокупногодохода, значит, с точки зрения рыночногофундаментализма он не может бытьисточником роста. Совокупный доход тожерезультат процесса (следствие действиясторонних сил).

Экономика – она непро прибыль и способ обмена ценностями.Она про способ управления поведениемлюдей. Это язык (один из) описаниячеловеческой деятельности, а не матрицаее формирующая. Если убрать оборот,выручку и прибыль, человеческие амбицииникуда не денутся.

Иными словами, природаэкономического роста носит не экономическийхарактер, и ответ на вопрос об источникеэтого роста не зависит от определения,что первично, совокупный доход иликапитал.

Объяснить происками«невидимой руки» неизменность соотношениякапитала к общему доходу последние 200лет невозможно. За это время мировойВВП вырос в 10 раз. За 2000 лет, предшествовавшихзапуску кредитной модели роста (замена«налога на будущее» как источникаинвестиций «долгами будущего»), он неувеличился и вдвое.

Согласиться с тем,что рынок самопроизвольно, вопрекисвоим внутренним законам (личная выгодаи концентрация капитала), в течение 200лет удерживал мировую экономику впределах коридора роста, значит, признатьбожественную сущность прибавочнойстоимости. Тогда налоговую службу надонаречь божьим воинством (крестоносцы),а банкиров и биржевиков – слугамиГоспода (священнослужители).

Попытки экономистаПикетти перейти к самостоятельномурассмотрению сил, направляющих рост иаккумуляцию богатства, говорят оботсутствии исследований, касающихсяклассовой природы и структуры современногообщества. Такие исследования уделполитэкономии, социологии и фундаментальныхполитических наработок.

30 лет господстваконцепции «конца истории» оставилипосле себя теоретическую пустыню,выжигая все, что не вписывалось вединственно верное учение рынка. Вотсутствии социальной политики ее местозаняла политика идентичности. В СШАсегодня черному парню поступить вуниверситет легче, чем бедному.

Политика идентичностине несет в себе ничего плохого, если еене использовать как инструмент драпировкиимущественного неравенства. Принарастании классовых противоречийполитика идентичности неизбежно ведетк появлению фашизма, как это произошлопри крахе проекта Глобализации-1.0 (PaxBritannica).

ДО ОСНОВАНИЯ, АЗАТЕМ…

Разгосударствление(денационализация), концентрация имиграция капитала (структурный игеографический трансферт нищеты)являются составными частями единогопроекта. Сбой любого из этих,синхронизированных между собой, процессовведет к раскоординации работы всейсистемы. Проект теряет предсказуемость,и, как следствие, управляемость.

Объяснять имущественныйразрыв, достигнутый за годы глобализации,талантом, трудолюбием и интеллектуальнымиособенностями отдельных личностей, всеравно, что верить в программу помощимолодой семье. Сегодня одна тысячнаянаселения Земли распоряжается 20%глобального богатства. Если динамикароста капитала последних 30 лет (среднийи мелкий 2% в год, крупный 6%) сохранится,то через 30 лет одна тысячная населенияпланеты будет контролировать 60% всехмировых ресурсов.

Рушится основополагающегомифа рынка о разумности и справедливостиего механизмов, действующих как впределах национального контура экономики,так и в международной системе разделениятруда. Вызов существующему мировомупорядку формирует даже не имущественноенеравенство само по себе, а его противоречиедемократическим принципам, постулируемымЦентром (равные возможности).

Свобода на уровнеполитической декларации (демократизация)и экономический элитаризм де-факто(либерализация) разрывают PaxAmericanaизнутри. Глобализация-2.0 создала единоефинансовое пространство, а денационализироватьего не успела. Страны периферии сумеликонсолидироватьвнутренние ресурсы и восстановитьполитический контроль над экономикой.

Кмоменту кризиса 2008 года объем сбережения«новых» экономик достиг уровня, способногоменять рыночную конъюнктуру глобальногопроекта. Встал вопрос, в чьих интересахи на чьих условиях они будут инвестироваться.С помощью печатного станка США решилиэтот вопрос в одностороннем порядке всвою пользу. Сегоднямировой рынок захлебывается деньгами,а конвертировать их в промышленный ростне может.

Коррупционный форматвзаимоотношений национальных элит сэмиссионно-кредитным Центром исчерпалсебя. Институциональный разрыв (ключевыедля общества решения принимаются «заморем-океяном», а социальные издержкиложатся на местную власть) ограничиваетвремя его действия. Риски местных элитпотерять власть постоянно нарастают.

С определенногомомента реальныйконфликт интересов Центра и периферии,скрытый за витриной демократизации,начинает актуализироваться в политическойповестке. Социальные издержкиначинают превышать материальные выгоды,создаются предпосылки для национальногореванша. Наступаетвремя жертвоприношения. Коррумпированных«тиранов и деспотов» отправляют поднож с переменным успехом (арабскаявесна, цветные революции, уничтоженииЛивии, война в Сирии и на Украине).

Переход Центра квоенному формату решения проблемыозначает, что мирный (экономический)путь решения этой проблемы там не видят.«Тираны и деспоты» делают свои выводыи консолидируются еще сильнее. Далееситуация развивается по законусамосбывающегося прогноза, в разносидет вся система.

Чтобы вернутьглобальной модели развития устойчивость,надо устранить причину кризиса –диспропорцию между имущественнымнеравенством и демократическимипринципами. Либо ликвидировать неравенство(ограничить рост капитала), либолегитимизировать его (возродитьколониальную систему). В политическиконкурентном мире решить эту задачуможно двумя способами: договориться снациональными элитами, или ликвидировать(заменить) их.

Попыткиигнорировать национальную природуобщественного устройства в угодуфинансовым показателям каждый разупираются в социокультурную целостностьобщества, религиозную идентичность иисторическую самобытность. Инымисловами, международная система разделениятруда возможна только в видемежгосударственного взаимодействия,где риски социального неравенства испособы их разрешения спущены на места.В противном случае, экономическиепротиворечия выливаются в цивилизационноепротивостояние.

Первая попыткасоздать капиталистический интернационалпородила «Капитал» Карла Маркса иантагонистичный глобальный проект сопорой на трудовую монополию. Завершиласьпопытка кризисом в форме Iмировой войны. Движущей силой кризисабыл национальный реванш, а его итогомстало возвращение к Вестфальской системе(национализация международного механизмапринятия решений, «мир миров»).

Сталин переформатировал«трудовой интернационал» в проектпостроения социализма в рамках одногогосударства. «Капиталистическийинтернационал» ответил государственнымпроектом на основе идентичности (фашизм). Столкновение проектов было неизбежным(единая форма, прямо противоположноесодержание), они друг друга аннигилировали.

IIмировая война вопреки ожиданиям укрепиласоветский проект. Биполярная конструкцияна долгие годы зафиксировала противостояниедвух разных подходов к унификациимировой экономики, воплощенных внациональных форматах. После проигрышаи краха СССР форсированно стартовалвторой этап финансовой глобализации,смерть которого мы сейчас и наблюдаем.

Симптоматика полностьюсоответствует началу Iмировой. Новый «Капитал» и новый Марксуже появились. Национальный реванш изстадии экономических противоречийперешел в форму военно-политическогопротивостояния.

В 1998 году Китай иИндия отказались открыть (дерегулировать)свои внутренние рынки, обвалив Дохийскийраунд переговоров ВТО. Номинированныев долларах «долги будущего» странпериферии, открывших свою финансовуюсистему, начали мигрировать на«историческую родину». Первым рухнулазиатский рынок, потом дефолт пришел вРоссию и Аргентину. Стало понятно, чтоза чужой счет национальную экономикуне построить.

Атака на башни ВТЦв 2001 году легализовала угрозу глобальноготерроризма, но консолидация субъектовмирового рынка вокруг главного борцас террором не случилась. Противоречиярастут, а их социальная подоплекаигнорируется. Социалист Берни Сандерснапугал американских демократов сильнеепротекционизма Трампа, а для английскогоистеблишмента лейборист Джереми Корбинстрашнее Брекзита.

Трудовой проект длякапиталистического интернационалаопаснее национального реванша (Сталинхуже Гитлера). Вопрос лишь в том, продолжитЦентр политику идентичности, прикрываяс ее помощью социальные противоречия,или к новой холодной войне «мир единогостандарта» и «мир миров» перейдут, минуягорячую фазу.

Речь идет не ослучайном сбое системы, новомтехнологическом цикле (витке спирали).Речь об оправданности рыночных подходовв оценке социального устройства общества,о тупиковости либеральной моделипрогресса. Беда в том, что научный подходв познании мира определяет его череззамкнутые системы координат, а замкнутыесистемы к развитию не способны…