— 19 мара, 2024 —
 
Политика России

Российский парламентаризм: полноценный, но не завершённый

Сегодня - несмотря на причуды действительности - один из дней, занесённых в список профессиональных праздников Российской Федерации: день российского парламентаризма

Сегодня - несмотря на причуды действительности - один из дней, занесённых в список профессиональных праздников Российской Федерации: день российского парламентаризма.

В этот день более века назад стартовала работа первой Государственной Думы - первого, пробного российского регулярного парламента. 

Сегодня, спустя 114 лет, поссийскийпарламентаризм часто обвиняют в том,что он «ненастоящий».

Обвиняют на том основании,что он не калькирует «истинные»парламентаризмы - американский, британскийили европейский (или, вернее, представлениякритиков о них - как мы прекрасно знаем, довольно часто отличающиеся от действительности, как представления советских зрителей ленфильмовской Англии Холмса-Ливанова от реальной Великобритании).

Что тут безусловно стоит отметить.

Да, российскийпарламентаризм не идентичен швейцарскомуили американскому. Но, так же как последние не идентичны друг другу, и российский никогда и не будет похож на них - просто по географическим и историческимпричинам. 

Например, у нас никогда не будет «партиинефтяников-ковбоев с мексиканскогоприграничья» или «партии франкоязычныхкальвинистов, созданной для отстаиванияих интересов». А значит, не будет их способа формирования власти и их способа создания сдержек и противовесов.

Ключевым фактором для понимания специфики (и проблематики, само собой) российского парламентаризма является то, что нынешняяполитическая Россия и её социально-экономическиегруппы начали создаваться по сути всегопару десятилетий назад, а оформились -фактически уже в 2010-х. 

Сейчас эти группыпроходят период осознания своейидентичности и, безусловно, поискасвоего политического представительства. И этот период далеко не завершён.

Говоря откровенно, главным тормозом на пути развития отечественной парламентской системы в некий аналог систем западных - была и во многом остаётся инерционность восприятия гражданами самой власти и своей роли в её формировании.

Политическиевзгляды и симпатии граждан у нас (во всяком случае, до сихпор были) очень слабо привязаны к ихсоциальному положению: вместо прагматизма выбором своих как-бы-избранников регулярно руководили эмоции - от эстетических до романтических. При этом ситуация усугублялась тем, что и собственная социальная идентификация граждан долгие годы не была привязана к реальному социальному положению.

Культураполитической идентичности в принципе возникаетне за день и не на пустом месте - и особенно надолго этот процесс затянулся в России. В итоге только сейчас у нас возникает некоторая надежда на то, что выборы, предстоящиев следующем году, продемонстрируютвозникновение зрелых политическихидентичностей. 

И покужут, что граждане отошли отвосприятия власти в бинарной схеме«народ - государство», унаследованнойот прежних эпох, и начали делатьполитический выбор в пользу своихдействительных представителей ивыразителей своих интересов, а не тех,кто представляется «более щедрой (а значит, по определению более честной, народной и справедливой) инстанцией».

То, что на Западе именуется "вызовом популизма" - для нас является жутковатым вчерашним днём и не изжитой по сей день проблемой. Ибо настоящим разгулом популизма (то есть "ярмаркой безответственных обещаний") у нас политически была, пожалуй, вторая половина 90-х, она же период максимального пике и государственности, и общества, и экономики.

Нынешняя жее схема власти является продуктом "эволюции возможного" - то есть эволюции самой российской государственности в очень активно изменявшихся все последние три десятилетия условиях и при столь же сильно изменявшихся возможностях. Найти в итоге всех этих переменах место для себя парламентаризму России было непросто.

Но нынешняя схема,в которой российский парламент являетсяплощадкой компромисса между желаниямиизбирателей и возможностями государства, в целом вполне рабочая. Разумеется, она мало кого полностью устраивает (длинный список обоснованных причин для недовольства прилагается, главный из которых как раз - в недостаточном уровне представительства реальных интересов избирателей).

Именно это по сей день вынужденноограничивает субъектность законодательнойвласти - в соответствии с максимой "власть требует ответственности". Обеспечить же последнюю в ситуации банальной "не-национализированности" элит было задачей практически невыполнимой. На национализацию элит ушло много времени, и этот процесс ещё также не завершён. 

Но этот процесс идёт.

От посредничества, набирая силу, любая инстанция однажды переходит к представительству. Опросы общественного мнения показывают, что граждане действительно перестают мыслить в схеме "мы" (народ) - "они" (власть) и начинают искать способы действительно продвинуть в законодательные органы страны своих реальных представителей.  

И государство на эти изменения реагирует. Не только смягчением законодательства, регулирующего деятельность политических партий, но и конституционным повышением статуса избранной законодательной власти.

Комплекспредстоящих изменений в Конституции,повышающих роль и субъектность парламента,должен стимулировать вызревание этихпо-настоящему представительских партий. 

И, разумеется, уровень их ответственности.