— 19 мара, 2024 —
 
Общество

Знаменитый детектив едет убивать

Один ув. друг поделился со мной на днях озадаченным впечатлением от прочтения свежих политических триллеров признанных мастеров англоязычной массовой литературы

Минутка народности.

Один ув. друг поделился со мной на днях озадаченным впечатлением от прочтения свежих политических триллеров признанных мастеров англоязычной массовой литературы. По его словам, в последние пару лет даже самые знаменитые виртуозы шпионажа, интриг и бескрайнего политического цинизма начали писать резко идеологизированный и притом резко потерявший в художественном качестве шлак.

В этом шлаке по-прежнему порой фигурируют молодцеватые британские/американские суперлюди из тех, которым лет 25 назад достаточно было улыбнуться даме, чтобы уложить её в койку - но сейчас они не укладывают в койки, это харам. Теперь они как по команде спасают мир от русских злодеев - отравителей и гомофобов. 

Ладно бы политический заказ, но почему тексты-то стали такими беспомощными агитками, удивился читатель.

У меня есть версия. Это, ув. друзья, тот самый «народный» нюанс западной литературы, который у нас часто упускают из виду.

В США или Великобритании писатель, как правило, не считает себя ни учителем масс, ни жрецом высшей истины. Он считает себя нормальным человеческим развлекателем и увлекателем, который тем удачливей, чем лучше чувствует тренд, нерв и хайп. Он не видит себя в венце, не кажется себе частью малого народа избранных. Он вообще, по своему убеждению, не пророк, а ремесленник (и если он талантлив - то, значит, он очень хороший ремесленник). 

У такого самовосприятия есть масса плюсов: западный писатель в среднем продуктивней своего российского коллеги, а его произведения, глупые или умные - в среднем заметно читабельней, поскольку он не забывает о потребителе.

Но это самовосприятие несёт и издержки: когда общество впадает в т.н. моральную панику (а западное общество обожает в них впадать), - писатели послушно начинают истерить вместе с обществом и выдают то, что положено.

Особенно это бросается в глаза на примере серий, скреплённых каким-нибудь сквозный главным героем, симпатичным своей независимостью и очаровательной асоциальностью. Я люблю приводить пример Рекса Стаута, придумавшего толстого, насквозь европейского, эрудированного Ниро Вулфа, - человека, отгородившегся от мира и создавшего собственный, с креслами, пивом и орхидеями.

Когда в США началась охота на ведьм - Стаут без малейшей судороги вытряхнул своего Вулфа из оранжереи и не только заставил его патриотично разоблачать тайных коммунистов, но и забросил к чорту на рога в Югославию убивать проклятых комми. 

Спустя десяток лет, когда в центре моральной паники оказалось следящее за всеми беспринципное ФБР - Вулф точно так же заборол злоупотребителей из агентства. 

Я уверяю: чисто в художественном смысле эти «панические» агитки были таким же шлаком, как нынешние агитки почтенных мастеров о русских отравителях.

В перерывах между истериями Вулф, впрочем, снова был весь в белом, с пивом и орхидеями, как будто никуда не уезжал, а качество повествования обратно повышалось.

...Мне трудно сказать, что хуже: эта искренняя готовность западного автора подстраиваться под актуальную истерику, стоящую на дворе - или преданность автора российского синедриону либеральных старушек обоего пола, засевших в главных редакциях главных издательств, оргкомитетах премий и околокультурных департаментах, раздающих путёвки на книжные ярмарки и ярлыки на раскрутку. 

По-моему, оба хуже.