Экономика страны

Ну все про дефолт - и я про дефолт

Так вышло, что то недолгое время, когда я пыталась заниматься бизнесом, пришлось именно на 1998

Ну все про дефолт - и я про дефолт. 
Так вышло, что то недолгое время, когда я пыталась заниматься бизнесом, пришлось именно на 1998. 
Итак. 

"Русская телефонна компания" только создана и только получила лицензию на GSM  вещание в шести регионах страны, ведет переговоры еще в трех и нескольких республиках СНГ, рынок растет стремительно, перспективы огромные, потому партнерами к нам на 49 % рвется  Deutsche Telekom, который тащит за собой Deutsche Bank. 
Словом, мед и патока, именины сердца. 

У них - деньги, у нас - стулья, в смысле лицензии, территории, административный ресурс. 
В Москву приезжает один из их топов, милейший дядька, которого мне поручено гулять и GRить. 
Ну потому как должность у меня в кампании высокая, а толку от меня в технических и финансовых переговорах  - чуть.
И тут настает 18-е августа. 

Я на ту пору девушка совершенно советская,  но уже пережившая лихие 90-е, горячие точки и выборы 1996 года, потому как Отче наш знаю - наличные деньги должны быть всегда. 
Притом, желательно при себе. 
Притом, желательно в устойчивой валюте. 
Потому моя крохотная с виду сумочка - что называется битком. 
Утром  еще не очень понимая, что присходит, я приехала к Метрополю, в котором жил немец, чтобы вести его на завтрак.
В отеле он не ел, предпочитал а-ля карт  в Театро.  
Немец выходит встревоженный, но спину ( и лицо) держит.  
Трепезничаем. С шампанским и черной икрой. 
Немец привычно достает карту. 
А чего бы не достать? Карта корпоративная. 
Не тут-то было. 
Я расстегиваю крохотную сумочку. 

Немцу не очень ловко, но мы  оба делаем вид, что это мелкое недоразумение. 

- Марина, мне нужно в антикварный - говорит немец - я вчера отложил икону
Едем в антикварный.  
Не лавка, большой, дорогой, пафосный магазин, рассчитанный на богатых иностранцев. 
Ну и там - облом. 
Вернее, сразу два облома. 
Во-первых - карты не берут ( карты, к слову уж, все - не только российских банков,  наглухо встали тогда на несколько дней), во-вторых, цена, привязанная - понятно - к доллару. 
Немец  сильно колеблется.  
Но я  снова расстегиваю сумочку. 
Потом - обед с большим дядькой (из тех, которые за себя не платят никогда по определению), ну и в качестве сувенира ему - хорошую ручку. 
Расстегиваю сумочку. 

- Why? - спрашивает немец большого дядьку, имея в виду происходящее 
А дядька на ту пору как раз по финансовой части. 
Но он выдавливает из себя только 

- Because... - и картинно разводит руки. 
Нет, что-то потом объясняет, но так невнятно, что даже я понимаю, что сказать ему нечего. 
Расстегиваю сумочку. 
Потом было еще несколько встреч. 
И я несколько раз расстегивала сумочку. 
Немец - надо сказать - уже почти не держал лицо. 
Вечером в лобби-баре он - извинившись сто раз - попросил чашку капуччино. 

-  Капучино нет - грустно сказал официант 
-  Why????  - буквально взвопил немец 
-  Because...  - ответил официант, в точности копируя интонацию большого дядьки и даже руками развел похоже. 

А я последний раз расстегнула сумочку. 
Она была почти пуста. 
Нет, я не жалею, все вернулось сторицей и тогда, и потом. 
Но. 
Как девушка советская, пережившая лихие 90-е, горячие точки и выборы 1996 года, дефолт 1998 и много еще чего,  как Отче наш знаю - наличные деньги должны быть всегда.
Притом - как говорит один из самых крупных наших банкиров - желательно, в трех валютах.